Не любите меня! Господа!

Жаркое марево горевшего особняка давным-давно осталось далеко позади. Позади остались и версты лесных и проселочных дорог, сменявших друг друга, слезы и боль потери. Вокруг снова был лес.

— Погонять надо, барин! От пожога ушли, так здесь сгинем!

Фиолетовые брызги снега в лучах зимнего заката, из-под копыт пристяжного серого в яблоках коня тройки, которая замыкала торговый обоз из Тюмени в Оренбург, смешивались с морозным воздухом. Падая, они превращались в капли, на щеках молодой женщины в лисьей шубе и шапке, укутанной тремя медвежьими шкурами и почти дремавшей под ними в сумраке зимнего леса.