Чехия. Инструкция по эксплуатации

Когда звучит голос Родольфо, оплакивающего под крышами Парижа страдавшую от чахотки Мими, никто не вспоминает о Чехии, хотя La bohème означает и "чешскость", и "богему", и это второе определение как символ свободной и веселой жизни для многих из нас был бы лестным. Потому что мы упорно думаем о себе, что на самом-то деле мы замечательные художники и артисты жизни, одаренные различнейшими талантами, и только остальная часть мира ревниво отказывает нам в своем восхищении.

Уже у праотца чехов — Чеха — тоже должны были быть подобные впечатления. Как гласит легенда, он вступил со своим отрядом в край "молоком и медом изобилующий". И подобным ветхозаветным языком провозглашал это, якобы, сверху. Ослепленный счастьем, что — вот — нашел что-то для себя, словно Моисей или Иисус Навин, он никак не обращал на себя внимания соседей, не спрашивал, а не проживают здесь слишком близко персы или египтяне.