Эпициклы

Как-то раз мы — Андрей Балабуха, Анатолий Федорович Бритиков и я — сидели у Сергея Александровича Снегова в Доме творчества в Комарове. Естественно, разговор шел под рюмку кофе и, естественно, о фантастике. А потом как-то странно — плавно и вместе с тем неожиданно — перешел на поэзию. Не помню, с чего началось; кто-то что-то процитировал, затем кто-то другой (но не я, это точно) прочитал, по-моему, Гумилева… А потом Сергей Александрович и Андрей принялись читать уже собственные стихи. Что Снегов их отменно писал или пишет, я уже знал. Но вот что и Андрей — старинный друг-приятель, с которым и пуд соли съеден, и не одно ведро выпито — тоже грешит этим, понятия не имел (как, впрочем, и остальные там собравшиеся). И не пожалел о своем неведении, ибо обернулось оно теперь радостным открытием. «Знаете, Андрей, — заметил в конце Сергей Александрович, — всякий, кто пишет стихи, должен виртуозно работать со словом — иначе и браться не стоит, иначе это не поэзия. Так что этим порадовать можно, как любой хорошей работой, но не удивить. А вы меня удивили: мало кто сейчас помнит, что поэзия, вопреки шутке гения, вовсе не должна быть глуповата…»