История ордена иезуитов
Эта книга рассказывает о том, как испанский рыцарь Игнатий Лой-ола вдруг предался аскезе, начал проповедовать, и даже преследования инквизиции не охладили его пыла. Объединив вокруг себя единомышленников, он добился создания ордена иезуитов — одной из самых могущественных организаций в истории католической церкви — и стал его первым генералом. Не было ни одной страны, которую иезуиты ни попытались бы покорить. Предприимчивые как торговцы и храбрые как солдаты, они вели неустанную борьбу за человеческие души. Им не были ведомы никакие угрызения совести: они лгали, лицемерили, прибегали к насилию, если считали это полезным для своего дела, — и в то же время являли примеры бескорыстия и человеколюбия, несли просвещение в отдаленные уголки земли и совершали научные открытия в созданных ими университетах. Но главной своей цели — искоренения протестантизма — иезуитам достичь не удалось, и влияние ордена постепенно сошло на нет…
Генрих Бёмер (1869—1927) — профессор Боннского, Марбургского и Лейпцигского университетов.
В марте 1515 года в Пампелуне, в Наварре, епископский судья и представитель коррехидора[1] провинции Гипускоа сильно поспорили из-за молодого рыцаря, который с последних чисел февраля ожидал суда в тюрьме епископского дворца. Молодой преступник совершил вместе с одним клириком во время веселых ночей карнавала ряд «огромных преступлений» в провинции Гипускоа, ускользнул из суровых рук коррехидора, бежал в Наварру и теперь утверждал, что он тоже клирик и, следовательно, не подлежит осуждению королевским судом, а должен отвечать за свои проступки перед более снисходительным церковным трибуналом. К несчастью, коррехидор смог доказать, что обвиняемый вел совершенно недуховную жизнь, что в течение долгих лет он носил одеяние и оружие рыцаря и длинные волосы без малейшего следа тонзуры, «величиной хотя бы со свинцовую папскую печать». Поэтому коррехидор энергично требовал от духовного суда выдачи бежавшего. Церковному судье оставалось только удовлетворить это требование, и, хотя у нас нет документальных данных, весьма вероятно, что заключенный был передан светскому трибуналу и подвергнут суровой каре: светский суд любил сурово наказывать за проделки дворян, особенно если последние так неблагоразумно рассчитывали ускользнуть из его рук.