Из страны мертвых. Инженер слишком любил цифры. Дурной глаз

— Вот что, — сказал Жевинь. — Я хочу, чтобы ты приглядел за моей женой.

— Черт подери!.. Она обманывает тебя?

— Нет.

— Тогда в чем же дело?

— Это не так просто объяснить. С ней творится что-то неладное. Я беспокоюсь за нее.

— Чего ты конкретно опасаешься?

Жевинь колебался. Он смотрел на Флавьера, и Флавьер понимал, что его останавливало: Жевинь не до конца доверял ему. Он ничуть не изменился за эти пятнадцать лет, с тех пор как они учились вместе на юридическом факультете: мягкий, готовый открыть душу, но легкоранимый, робкий и несчастный. Несмотря на его распахнутые навстречу старому другу объятия и приветственный возглас: «Старина Роже… Как я рад увидеть тебя вновь!» — Флавьер в тот же миг почувствовал некоторую наигранность этого жеста, чересчур радушного и потому не вполне естественного. Жевинь суетился и смеялся чуть больше, чем следовало бы. Ему никак не удавалось вычеркнуть пятнадцать лет, прошедших с поры их студенчества и сильно изменивших облик обоих. Жевинь почти полностью облысел, обзавелся двойным подбородком. Брови его порыжели, а у носа высыпали веснушки. Годы не пощадили и Флавьера. Он отощал, ссутулился после той истории, и при мысли о том, что Жевиню может прийти в голову спросить, почему он, готовившийся к службе в полиции, вдруг стал адвокатом, ладони у него становились влажными.