Князь Крымский, и прочая, прочая...

Лишь к вечеру я начал осознавать, как пишут в бульварных романах, всю глубину безнадежного положения. Понятно, и без подобного умозаключения знал, что в данный момент лежу в кровати, где и покоился мой организм. И, надо заметить, койка была весьма жесткой и неудобной, больше похожей на топчан. Видимо, кое — кто готовился к славе йога. Видимо, следующим этапом был переход на ложе утыканное гвоздями. Вот откуда русский писатель Тургенев взял идею уложить своего героя нигилиста — параноика кажется, Рахметова на такую постель. Ворочаясь на досках понял, у него были примеры перед глазами. Ну, жестко же спать, елы — палы. Я сейчас о другом говорю. Вокруг меня все было не мое. Вместо родной квартиры начинающего молодого холостяка, огромная, на мой взгляд, спальня. Высокий потолок. У стен массивные комоды. На небольшом столе подсвечник. Несколько книг. Все вещи можно отнести к разряду антиквариата. Одним словом — мечта музейщика. То, что у меня другое тело, выяснил еще утром. Истерика была еще та со мной.