Лихоманка
«Сюжет — как сама жизнь, — продолжил Валера, — Мужчина, взрослый мужчина нашего с тобой возраста, неожиданно влюбляется в девчонку. Совсем ребенка. Лет пятнадцать шестнадцать.
— Было. Сто раз. „Лолиту“ Набокова читал? — отрезал Игорь.
— Как ты думаешь, читал я или нет „Лолиту“? — начал тихо злиться Шагин»…
Этот диалог лучше всего характеризует тему повести, герой которой на собственной шкуре испытывает изнуряющую лихоманку любви.
Жизнь стала лучше. Богаче, сытнее и веселей. Достаточно бросить взгляд из окна электрички на проплывающие мимо особняки, коттеджи и роскошные загородные дома, как мухоморы после дождя выросшие по всему Подмосковью, чтоб убедиться в справедливости этого утверждения.
Улицы писательского дачного поселка вблизи Истры неподалеку от деревни Алешкино, обозначались без затей. Первая, вторая, третья… десятая. Центральная, рассекающая поселок ровно пополам именовалась, разумеется, Бродвей. Как же иначе. Справа северные улицы, слева южные. Хотя, вполне могли бы обойтись без этих американских штучек. На каждой улице обитал в настоящем или жил в прошлом какой-нибудь заметный писатель. Или спортсмен. Или просто яркая личность. Вроде Феликса Куприна. Но о Феликсе Куприне чуть позже.