Морской змей

Еще одна ночь в двухэтажном каменном доме с высокими потолками и огромными полупустыми комнатами, насквозь продуваемыми утренним бризом, окончательно убедила ее в том, что принятое неделю назад решение было правильным. Открыть глаза, потянуться всем телом под тонким тканевым одеялом, вдохнуть полной грудью, впитывая запахи кипарисовой рощи и блещущей в просветах между стволами мор–ской воды... Прогнать все мысли. Застыть прозрачным кристаллом в самой сердцевине текущего мгновения.

Застыть, да. Она лежит неподвижно, не открывая глаз, слушая свое легкое дыхание, звон цикад в листве да нескончаемые сладостные стоны за стеной. Семь утра, а эта безумная итальянка и этот абсолютно безумный француз уже вовсю предаются пороку. Все двери распахнуты настежь (фобия Джеммы сформировалась в подростковом возрасте, когда за малейшую провинность ее запирали в комнате наедине с молитвенником и набором для рукоделия и держали там по нескольку дней, подавая пищу в строго определенный час – в то время ее родители еще надеялись вырастить из нее «скромную девушку, пригодную для замужества»), так что при желании можно уловить ритмичное поскрипывание кушетки (фобия Венсана иного рода – он навсегда потерял способность заниматься любовью в постели, с тех пор как перебрал спирт–ного на вечеринке в доме своего школьного друга, а наутро обнаружил у себя под боком роскошную блондинку с перерезанным горлом), шепот Венсана и его же гортанные смешки, которыми он реагирует на выкрутасы партнерши. Иногда он нашептывает свои непристойности по-английски, чтобы все могли его понять, а иногда, забывшись, по-французски. В этом случае Джемма кричит возмущенно: «Sfacciato! Libertino!