Мой единственный

Утро понедельника. Все мои благие намерения сварить настоящую, простую кашу и насладиться завтраком в тишине и покое испаряются в тот момент, когда я просыпаюсь и вижу, что часы показывают двадцать минут одиннадцатого. Я выскакиваю из кровати и ударяюсь ногой о шкаф. Ковыляя, дохожу до кухни и обнаруживаю, что сейчас только четыре часа утра. Должно быть, Чарли поиграл с моим будильником. Уже не в первый раз. Спотыкаясь, иду обратно в спальню, ложусь в кровать и ставлю правильное время, чтобы избежать сердечного приступа, когда буду смотреть на циферблат в следующий раз.

Когда я просыпаюсь снова, стрелки показывают четверть восьмого, но я чувствую, что мне нужно еще часиков восемь, чтобы выспаться, и нога болит ужасно. Еще полчаса слушаю, как Чарли бубнит из-под своего пухового одеяла о том, что нарушены его человеческие права и что ему должно быть разрешено еще поспать. Наконец мне удается стащить его из спальни вниз; он все еще в пижаме, мне приходится пообещать ему полчаса мультиков в награду за съеденный завтрак. Он соглашается, устраивается на диване и тут же отказывается есть.