Мудрец. Сталкер. Разведчик

Издательство Стрельбицкого радо представить очередной том Новой Библиотеки Фантастики. Этот том посвящён памяти выдающегося писателя-фантаста Михаила Успенского. Его книги давно уже стали просто обязательными для библиотек истинных любителей и ценителей фантастического жанра – начиная с рассказов Семёна Корябеды и знаменитых похождений славного богатыря Жихаря, и вплоть до грандиозной трилогии «Весь этот джакч», написанной в соавторстве с Андреем Геннадьевичем Лазарчуком, и изданной уже после смерти Михаила Глебовича. В этот авторский сборник вошли сравнительно малоизвестные произведения великого фантаста: «Райская машина», фактически ставшая прощальным поклоном Мастера всем нам, его читателям; «Остальное – судьба» и «Змеиное молоко». Для тех, кто уважает хорошую фантастику – эти книги будут очень кстати. Михаилу Глебовичу выпала участь – стать пророком в своём отечестве. А если учесть библейско-пушкинскую фразу о судьбе таких пророков, то становиться ясно – участь эта была очень тяжёлой, практически неподъёмной. Но он сам выбрал её. И нёс её до самого конца. Михаил Глебович Успенский скончался 13 декабря 2014 года во сне…
… – Однажды мастер Хакуин спустился с горы Тодасё и отправился с чашкой для подаяний в ближайшее селение, где постучался в первую попавшуюся хижину. Старая хозяйка отворила, и мастер быстро выставил ногу, чтобы она не закрыла дверь. Старуха обозвала Хакуина дохлой жабой и отказала в милостыне – самой-де жрать нечего. Но тут Хакуин внезапно задумался над смыслом прихода Дарумы с Запада и как бы застыл. Злая бабка повторила свой отказ. Мастер оставался неподвижен. Так повторилось несколько раз. Наконец рассерженная старуха взяла метлу и что было сил треснула пришельца по голове. Хакуин потерял сознание и упал, но поднялся с земли уже совсем другим человеком. С тех пор мастер то и дело отправлял своих учеников в ту хижину, говоря, что злая старуха одна во всей Японии правильно понимает дзен. Некоторые, впрочем, утверждают, что это произошло с мастером Уммоном, но не один ли хрен, то есть васаби? И кому я всё это говорю? Кто бы откликнулся, если слева одна тайга и справа одна тайга, а впереди и за спиной – просека высоковольтной линии, поросшая иван-чаем и малиной? Ягоде был ещё не срок, а лиловые цветы в обрамлении неряшливого пуха имелись в изобилии.