Новые герои. Массовые убийцы и самоубийцы
Книга итальянского социолога Ф. Берарди посвящена феномену массового убийства и самоубийства в современном мире. Почему мальчик приходит в школу и убивает своих учителей и одноклассников, почему однажды вечером мужчина решает расстрелять людей в кинотеатре во время сеанса «Бэтмена», что подтолкнуло Брейвика к убийству 71 человека? Почему, несмотря на рост уровня жизни и безграничный прогресс, число самоубийств в развитых странах растет год от года и преимущественно среди молодого поколения?
Автор рассматривает социальные истоки и предпосылки этих явлений в нашей повседневной жизни. Исследуя громкие истории конца прошлого — начала нового столетия, Берарди находит причины совершившегося в биографиях преступников, социальной обстановке, окружавшей их (работа, взаимоотношения с другими людьми). Он показывает, как современный мир подавляет и угнетает людей, и какие ужасные последствия это за собой влечет.
Я решил написать эту книгу в июле 2012 года, после того как прочитал о массовом расстреле в городе Аврора, штат Колорадо, США, который произошел в кинотеатре, где показывали последний фильм про Бэтмена. Смесь отторжения и порочной притягательности всегда соблазняла меня запоем читать о виновных в такого рода массовых убийствах — деянии, которое, пожалуй, процветает на данный момент в мире, в частности в Соединенных Штатах Америки. Но только когда я читал о Джеймсе Холмсе и резне в Авроре, я решил написать об этом предмете отдельную книгу. Я не побуждаю к насильственным действиям, что нелепо в стране, где любой человек, независимо от того, насколько он психически уравновешен, может купить оружие. Мы все вполне привыкли к этому. То, что больше всего меня поразило — содержание акта, который может быть истолкован как нарушение границы между зрелищем и реальной жизнью (или реальной смертью). Я сомневаюсь, что Джеймс Холмс когда-либо читал Ги Дебора. Часто люди действуют, не читая ученые книги. Но поступок Холмса нес явный привкус ситуационизма. Вся история авангарда ХХ века проявилась в нем и чудовищным образом разыгралась повторно. «Упразднить искусство, отменить повседневную жизнь, упразднить разделение между искусством и повседневной жизнью», — говорили дадаисты. Холмс, что поразило меня, хотел устранить разделение между зрителем и фильмом, он хотел оказаться внутри