Олдорандо

   Юли лежал на животе под кожаным пологом вместе со своим отцом, устремив взор в пустынный простор земли, которая даже тогда называлась Кампаннлат. Он стряхнул с себя легкую дремоту, когда Алехо ткнул его локтем в бок и хрипло сказал:

   -- Буря стихает.

   Свирепый ветер с востока дул уже три дня, неся с собой снег и тучи с Перевала. Он заполнял весь мир воющим свистом, подобно громоподобному голосу, которого не мог понять человек, и погрузил всё окружающее в серо-белый мрак. Невысокий обрыв, под которым был устроен полог, плохо защищал от яростных порывов ветра. Отцу и сыну ничего не оставалось, как лежать, закутавшись в старые шкуры, дремать, изредка отправляя в рот скудные куски копченой рыбы, и слушать, как над их головами неистовствует стихия.