ОСКОЛ. Особая Комендатура Ленинграда
Старший лейтенант Саблин после выписки из госпиталя несёт службу в комендатуре блокадного Ленинграда. Он и представить не мог, как однажды изменится его жизнь после получения боевого приказа. Пакет с сургучной печатью становится пропуском в другой мир, в город теней и призраков, которых не разглядеть за плакатами и лозунгами атеистической империи.
Разбудил меня сильный грохот. Боец, ввалившийся в каптерку, сбил тумбу с графином и что-то кричал, давя сапогами битое стекло. «Товарищ… гибель… позиция… фашист…» — слова будто падали в глубокий колодец с ватными стенами и вязли, перемешиваясь в кучу.
Зеленый силуэт, маячивший в дверном проеме, напоминал Петю Рузайкина, но вопил почему-то эренбурговским[1] голосом.
Я не сразу разобрался в этих чудесах и все никак не мог понять, чего хочет от меня этот конопатый ярославец. Наконец удалось отбросить цепкие руки сна и спросить более-менее внятно:
— А что, стучаться и докладывать уже не надо?