Перо Адалин
Столетиями первенцы монаршей семьи добровольно отдают жизнь ради существования королевства, окруженного пустыней. И вновь настал час, когда в храме у озера готовятся к жертвоприношению. Процессия отправляется к обители монахов, но, едва покинув столицу, попадает в западню. Принцесса, чудом избежав преждевременной смерти, вынуждена искать новый путь, чтобы совершить ритуал. Достойна ли Адалин жить, захочется ли ей сбежать и как она поступит с судьбой целого народа? В поисках ответа ей предстоит пройти длинный путь, полный опасностей и скрытых веками тайн, а в череде предательств ее единственным спасением станет человек, который не верит в ритуал и жертвы, приносимые во имя всеобщего блага.
Трактирщик не скрывал улыбки, в уме подсчитывая прибыль за удачный вечер. Вся столица гудела в честь семнадцатого дня рождения принцессы – празднования, начавшиеся еще утром, грозили затянуться до следующего восхода солнца. Ночь предстояла длинная, и веселые, раззадоренные крепким элем посетители трактира шумели, то и дело поднимая за именинницу кружки с горячительными напитками. Поначалу принцессе и королевской семье желали всех благ, но после обилия крепкой выпивки гости стали откровеннее в своих пожеланиях:
– Легкого принцессе пути и быстрой смерти! – донесся с одного стола тост, который публика встретила громким смехом и одобрительным шумом. Кто-то добавил, что после жертвоприношения прекрасной девы образам Санкти магия заиграет с новой силой, и эти слова утонули в гуле довольных голосов и грохоте кружек с пенистым элем. За другим столом затянули старенькую бодрую песню, и ее подхватили остальные посетители. Их голоса сливались в невообразимый гомон, который мог выдержать только тот, чье сердце уже согрел пьянящий эль. Курносый юнец из большой компании, найдя в закромах чулана струнную тирфу, разбавил пение товарищей задорной мелодией. Трактирщик покачал головой, совсем некстати испытывая жалость к виновнице торжества. Дитя, родившееся под несчастливой звездой, – совсем скоро ее жизнь подойдет к концу, и имя королевской дочери будет забыто навеки. Память о жертвах, как бы ею ни гордились, растворяется с пугающей скоростью. Быть первенцем в королевской семье – участь, которой не позавидовал бы даже бездомный пьяница, прозябающий в темноте и холоде городских улиц.