Последний раунд
«Я понимаю, что молчать невозможно, и все же молчу», — признается герой рассказа Тимура Валитова «Последний раунд». Это признание — своеобразный камертон всего сборника, в котором еле заметный жест, крик чайки или деталь пейзажа зачастую сообщают больше, чем слова. Тем более — если герои проживают то, о чем нельзя сказать: запретную любовь, необъяснимое предчувствие смерти или одинокий, затянувшийся на долгие годы жизненный эпилог.
Ответ пришел в воскресенье вечером: Иван Ильич нашел в сетевом облаке принтер и распечатал красный шестигранный ярлычок.
— Набери мне Просю, — крикнул он в айфон. Айфон в ответ слегка ударил его током — «Ведь хотел починить, — подумал Иван Ильич, — а теперь вот и незачем», — и через секунду в воздухе задрожало бледное лицо.
— Прося, — сказал Иван Ильич жене, — давай домой. Будем наливку пить.
— Вызвали? — спросило лицо.
Иван Ильич улыбнулся:
— Дома узнаешь.
Лицо улыбнулось тоже — и тотчас пропало. Иван Ильич подождал, пока ярлычок в лотке принтера остынет, потом повертел его в пальцах и отправил в нагрудный карман. Карман оттянулся, ярлычок темнел сквозь хлопковую ткань.