Последняя буфетчица «Зарайска»

На вторые сутки шторма океан странным образом посветлел.

Теперь он стал похож на гигантскую лужу волнующейся ртути, а небо потемнело. Низко, едва не задевая пенистых гребней, ветер неистово гнал черные облака, и там, где казалось, что они вот-вот коснутся океана, волны тускнели. Потом они снова вспыхивали свинцовым блеском, едва терзаемые ураганом тучи уносились прочь.

На смену им приходили новые и новые облака, а океан продолжал грузно ворочаться. Размахи волн увеличивались. «Зарайск» стремительно валился вправо, потом, дрожа корпусом, поднимался на вершине вала, медленно выравнивался и начинал падать влево. Сначала неторопливо, затем все быстрее, быстрее, и тогда чудилось, что судно больше не встанет, сердце судорожно сжималось и тоже опускалось вниз вслед за теплоходом, а снизу подступал к горлу комок, и чтобы спастись от этого, надо было работать и работать.