Потеряшка с Пожарной, 19 (СИ)

Двадцать пять лет назад

Антон злился. Щека горела от пощёчины, а шея болела от заданной трёпки. Но он был прав, когда высказал всё, что думал. У них не было дома. Это был притон, куда приходили всё, кто хотел выпить и кому некуда было идти. Но это был не дом. И женщина с помятым лицом не была матерью. Матери другие.

Он перешагнул через низкий заборчик, что отделял детскую площадку от гаражей. Карусель, качельки, песочница, горка. Женщины бегают за малышами, которые только научились ходить, другие сидели на лавочка и болтали, наблюдая за детьми постарше. Но вот ребёнок упал. Разговор прерывался. Женщина подбежала к ребёнку и вытирала слёзы, подула на коленку. Ребёнок прекратил плакать. Это была мама. Она не сидела с утра за столом вливая в себя стопку за стопкой. Обида захлестнула его так, что он сжал кулаки. Злость на жизнь и просто непонимание, почему всё так несправедливо.