Пуля, лети

Дмитрий Степаныч вздрогнул, проснулся, открыл глаза. Перед ним стояла секретарша. Он вопросительно поднял густые седые брови: в чем дело?

— К вам со студии пришли, с телевидения.

— Я занят.

— Но вы с ними договаривались…

— Когда? Не помню.

— У меня записано, Дмитрий Степаныч.

— У нее записано… А вот у меня — не записано. Хоть убей, не помню.

Дмитрий Степаныч был не так уж стар — недавно ему исполнилось всего-навсего семьдесят. Для администратора это возраст расцвета — не так ли? Да и выглядит ректор медицинского института вполне респектабельно: внушительная осанка, строгий орлиный взор из-под густых бровей. Ослепительная жемчужная улыбка. А вот с памятью что-то в последнее время происходит неладное… Тревожные какие-то провалы. Как сейчас, например: начисто ведь забыл про намеченную встречу с телевизионщиками. Ой, беда.