Рождественские повести
«Рождественские повести» были написаны Диккенсом в 40-х годах XIX века и выходили отдельными книгами к Рождеству, то есть к концу декабря, почему и получили название «Рождественских книг» (англ. «The Christmas Books»). «Рождественские повести» были не случайно приурочены к рождественским праздникам. История их возникновения имеет под собой социальную основу. «Рождественские повести» были задуманы Диккенсом как социальная проповедь в занимательной художественной форме. Воздействуя посредством образов и ситуаций своих святочных сказок на эмоции читателей, Диккенс обращался с проповедью как к «бедным», так и к «богатым», ратуя за улучшение «доли бедняка» и стремясь к нравственному «исправлению богачей». Приступая к написанию повестей, Диккенс, конечно же понимал, что добиться решения классовых противоречий посредством апелляции к добросердечию буржуа-капиталистов ему не удастся. Существенно другое. Прежде чем высказать свои нравоучительные идеи, Диккенс считал необходимым изобразить зло и несправедливость, существующие в английском буржуазном обществе. Выступая с позиций гуманизма, писатель в своих рождественских повестях обличает пороки господствующих классов. Сборник содержит 5 повестей: Рождественская песнь в прозе (A Christmas Carol in Prose, 1843) Колокола (The Chimes, 1844) Сверчок за очагом (The Cricket on the Hearth, 1845) Битва жизни (The Battle of Life, 1846) Одержимый, или Сделка с призраком (The Haunted Man and the Ghost’s Bargain, 1848) Иллюстрации Артура Рэкхема, Джона Лича, Фреда Барнарда, Ч.Э. Брока, Кларксона Стэнфилда Перевод с английского Озерская Т., Лорие М., Клягина-Кондратьева М., Галь Н.
Начать с того, что Марли был мертв. Сомневаться в этом не приходилось. Свидетельство о его погребении было подписано священником, причетником, хозяином похоронного бюро и старшим могильщиком. Оно было подписано Скруджем. А уже если Скрудж прикладывал к какому-либо документу руку, эти бумага имела на бирже вес.
Итак, старик Марли был мертв, как гвоздь в притолоке.
Учтите: я вовсе не утверждаю, будто на собственном опыте убедился, что гвоздь, вбитый в притолоку, как-то особенно мертв, более мертв, чем все другие гвозди. Нет, я лично скорее отдал бы предпочтение гвоздю, вбитому в крышку гроба, как наиболее мертвому предмету изо всех скобяных изделий. Но в этой поговорке сказалась мудрость наших предков, и если бы мой нечестивый язык посмел переиначить ее, вы были бы вправе сказать, что страна наша катится в пропасть. А посему да позволено мне будет повторить еще и еще раз: Марли был мертв, как гвоздь в притолоке.