С престола в монастырь (Любони)
Каждое произведение Крашевского, прекрасного рассказчика, колоритного бытописателя и исторического романиста представляет живую, высокоправдивую характеристику, живописную летопись той поры, из которой оно было взято. Как самый внимательный, неусыпный наблюдатель, необыкновенно добросовестный при этом, Крашевский следил за жизнью решительно всех слоев общества, за его насущными потребностями, за идеями, волнующими его в данный момент, за направлением, в нем преобладающим.
Чудные, роскошные картины природы, полные истинной поэзии, хватающие за сердце сцены с бездной трагизма придают романам и повестям Крашевского еще больше прелести и увлекательности.
Крашевский положил начало польскому роману и таким образом бесспорно является его воссоздателем. В области романа он решительно не имел себе соперников в польской литературе.
Крашевский писал просто, необыкновенно доступно, и это, независимо от его выдающегося таланта, приобрело ему огромный круг читателей и польских, и иностранных.
Был знойный летний вечер, солнце садилось за лес. Все живое, укрывшись в тени и кустах, ждало, когда повеет вечерний ветерок, упадет на землю живительная роса и жгучие лучи солнца перестанут палить. Все молчало кругом, стада укрылись в кустарниках, люди — в лесах; изредка в воздухе, дышавшем огнем, пролетала птица. Ночь должна была принести с собою прохладу и отдых после дня, который опалил растения и высосал из земли влагу, оставшуюся после недавней грозы.
Но и вечером жара не спадала, не видно было ни одной тучки на небе, раскаленное и бесцветное, оно предвещало засуху. Кровавый, пурпурный закат, странный и страшный, медленно сливался с черной полосою далеких туч.