Самоходка номер 120
Мир, сжатый до боевого отделения. Прошлое, стершееся и кажущееся чем-то не существующим по-настоящему. Война бывает первая, и больше не кончается. Убить может в любой момент, даже если тебе показалось, что ты родился в рубашке и как раз выкрутился. Особенно когда тебе показалось, что ты уже выкрутился. На карте все смотрится красочно, в поле любая великая победа смотрится беспросветной жестокой бойней. Евгений Норин
Лучше бы войну не вспоминать. Это понятно. Или лучше вспоминать так, чтобы поменьше переживать и огорчаться. Это тоже понятно. «Ну сколько можно перелопачивать одно трудное да кровавое, — услышал однажды Василь Быков, писатель-фронтовик, от читателей, — ведь были же на войне и веселые моменты, и шутки, и смех». Наверное, Василь Быков мог бы что-нибудь рассказать и про «веселые моменты», но ради них ли он и его товарищи по литературе и окопному прошлому вот уже столько лет памятью и воображением возвращаются на войну? Шутки и смех? «Но ведь во все времена, — ответил В. Быков, — жаждущие развлечений шли на торжище, в скоморошный ряд, но никогда — во храм».