Среди стихий

Сначала я так много времени потратил на зимний туризм, что увидел, как жизнь уходит — будто я на быстрой воде, а все остальное на берегах. Но попал я на быструю воду уже потом, когда зимой перестал ходить в Заполярье, а повернул на Кавказ, в Терскол, где новогоднее солнце не под землей, снег не стынет зеленоватой синью, а желтеет на солнце и голубеет в тени. Я сменил брезент на яркий капрон, самостоятельность — на подчинение порядкам и нравам, учил людей кататься на горных лыжах и заодно учился сам. Это было освобождение от власти севера.

Я оказался во власти юга. Мир Терскола держал так же прочно, как север. Начал научным сотрудником лавинной лаборатории, а закончил горнолыжным инструктором турбазы. Странная карьера, но я о ней не жалею. Мне понравилось быть горнолыжным инструктором, хотя в книге об этом немного грустная повесть. Я встретил в Терсколе Иосифа Кахиани и его глазами увидел жизнь альпиниста. В юности я бывал в альплагерях, но альпинизм остался болью несовершившегося, и рассказы Иосифа Кахиани стали моим альпинистским сном. Я записал их.