Тени восторга

Речь Роджера Ингрэма плавно лилась под сводами обеденного зала:

— Он и ему подобные сродни великим завоевателям, великим ученым, великим поэтам — все они бросали вызов неизвестности: «Тьму вечную я встречу, как невесту, и заключу в объятья».[1]

Выступающий раскланялся и сел под аплодисменты, адресованные не столько ему, сколько предмету его выступления.

Географический факультет Лондонского университета давал обед в честь знаменитого исследователя, только что вернувшегося из Южной Америки. Поначалу предполагалось, что декан факультета провозгласит тост за его здоровье, а профессор географии тропиков его поддержит. К несчастью, профессор в этот день слег с гриппом и его пришлось спешно заменить Роджером Ингрэмом. Правда, в наличии имелись и другие профессора географии, даже более подходящие с профессиональной точки зрения… если бы не излишняя академичность вкупе со слабостью голосовых связок, мало подходящие для публичных речей. Декан не решился подвергать своих именитых гостей, включая и самого виновника торжества, необходимости выслушивать их назидательный шепот. Да, Роджер Ингрэм не был географом, зато он с блеском произносил речи и имел непосредственное отношение к университету, поскольку числился профессором прикладной литературы. Кафедра прикладной литературы возникла недавно благодаря субсидиям одного богатого канадца, пожелавшего облагодетельствовать Родину и одновременно вернуть ее с окольных путей чистого искусства на торную дорогу искусства, которое можно было приставить к делу. Роджера пригласили из Северного университета возглавить эту кафедру, главным образом, под впечатлением от его последней книги «Убедительные змии: исследования английской критики». Книгу с восторгом прочитали двадцать семь, а с полным непониманием — четыреста восемьдесят два человека. Основная идея автора сводилась к тому, что большинство английских критиков во все времена были полностью и совершенно неправы в своих методах и целях и что критика является практически неисследованным искусством, этаким гармоническим эталоном, полученным удалением из литературы всего чужеродного, еще присутствующего в большей части прозы и поэзии. Жалованье профессора кафедры прикладной литературы убедило Роджера подать личный пример и принять предложение.