Тридцать восемь сантиметров
-Это ты, Макс? – неожиданно спрашивает Лорен. Я представляю ее глаза, глаза голодной кобры и силюсь что-нибудь сказать. Но у меня не выходит. -Пинту светлого!– требует кто-то там, в ночном Манчестере. Это ты, Макс? Как она догадалась? Я не могу ей ответить. Именно сейчас не могу, это выше моих сил. Да мне и самому не ясно, я ли это. Может это кто-то другой? Кто-то другой сидит сейчас на веранде, в тридцати восьми сантиметрах от собственной жизни? Кто-то чужой, без имени и национальной принадлежности. Вытянув босые ноги на солнце. Китаец Шин, сидящий в старом кресле Содержит нецензурную брань.
Бокалы для коктейлей придумал Сатана, черт бы его драл. Они из тонкого стекла и скользят в руках как обмылки. Мыть их всегда очень неудобно. Приходится быть крайне аккуратным. Осторожно водить губкой по поверхности, споласкивать и вытирать полотенцем, ставить на металлическую сушку. Пьют из них одни педерасты, иногда забредающие к нам, и это тоже не радует. Хорошо еще, что завсегдатаи предпочитают пиво, и пивных кружек образовывается намного больше. Намного. Пять – шесть десятков против шести штук.
Я смотрел на поднос, по которому растекалась вода. Какие коктейли могут быть здесь, в пабе мистера Долсона? Мерзость, названия которой еще не придумали.