Труженики моря
«…Взбираясь на утесы, крутые склоны, бродя в любую погоду по архипелагу, умея управлять каким угодно судном, пускаясь днем и ночью в самые опасные путешествия, не думая о выгоде, а лишь следуя голосу своей фантазии и собственных желаний, он превратился в прекрасного моряка.
Он был лоцманом от природы. Настоящий лоцман – это моряк, который знает морское дно лучше, чем морскую поверхность. Волна – лишь внешнее проявление тех подводных опасностей, которые таятся в глубине. Глядя на Жиллиата, лавирующего среди рифов и мелей Нормандского архипелага, можно было подумать, что в его мозгу хранится карта морского дна. Ему все было известно, и он на все отваживался…»
В юности Виктор Гюго записал в дневнике: «Хочу быть Шатобрианом или никем». Прошло почти два столетия. О Шатобриане мы помним в основном благодаря строке Пушкина «любви нас учит не природа, а Сталь или Шатобриан» и… этой записи в дневнике молодого Виктора Гюго. А «Собор Парижской Богоматери» Гюго до сих пор читает каждый культурный человек. Во Франции, скажем в повести «Все впереди» единственного дважды лауреата Гонкуровской премии Ромена Гари, старик иммигрант забытой национальности на лавочке в арабском квартале не разлучается с книгой Гюго, иногда путая ее с Библией. Таким образом, мечта молодого Гюго не сбылась – Шатобриана он заметно превзошел, а никак не повторил.