В боях за Молдавию. Книга 2

Когда волей обстоятельств мы остались живы в те самые страшные дни и жизнь отмерила нам счастье поцеловать за пять лет проклятой разлуки своих близких и с упоением заняться любимым делом — мы не имели права, да и не могли хранить только в своей памяти имена тех, кого та же самая жизнь поила из своей чаши, как мать, и не успела до конца насытить: фашистский кованый сапог выбил из ее рук эту чашу.

Голоса и тени погибших друзей, или просто наших командиров, или просто гвардии рядовых, с которыми мы проходили этот невероятно трудный, но, видят люди, славный путь, — заставили нас снова взяться за перо. То, о чем мы не сказали в первой книге, то, что наша память не сумела тогда воскресить, то, что, по-нашему мнению, необходимо еще добавить, чтобы как можно точнее объяснить военную обстановку тех лет без прикрас и пристрастий, мы попытались сказать в этой книге.