В огне страсти
София Гринслейд отчаялась встретить любовь и все силы отдает воспитанию осиротевших сестры и братишки, а еще работе в больнице. Ей невдомек, что надменный голландский аристократ, доктор ван Остервельд, станет самым дорогим для нее человеком.
Старшая медсестра София Гринслейд поморщила под марлевой повязкой прямой носик и почти с вожделением подумала о чае. Операции должны были закончиться уже час назад, но помешал экстренный случай — пришлось удалять селезенку. Но вот наконец последняя на сегодня операция — простенький случай аппендицита. Дежурный хирург отделения Том Каррадерз протянул сестре руку в перчатке — он собирался накладывать швы. Она подала ему изогнутую иглу с ниткой и взглянула на часы. Пять минут, подсчитала София, — и она свободна. Сестры уже полчаса как приступили к дежурству. Она подала зажим для наложения швов как раз в нужный момент; кивнула младшей медсестре, чтобы та занялась тампонами, а сама стала укладывать использованные инструменты в стоящий рядом бак с соляным раствором. София задержалась только для того, чтобы положить иглу в выжидательно протянутую ей руку дежурного хирурга. Подняла красиво очерченные брови на так называемую дозорную медсестру, которая уже успела усвоить, что сия мимика означает — нужно вынести бак. Затем сестра Гринслейд сошла с маленькой квадратной скамеечки, установленной позади ее тележек, обитых белой тканью, и направилась к заведующему отделением, стоявшему напротив Тома Каррадерза, готовясь наложить повязку из липкого пластыря на аккуратно зашитую рану. Это обстоятельство обрадовало ее.