В паутине греха

Собака рылась в канаве, время от времени вытаскивая что-то съедобное; Эмма наблюдала за ней, испытывая смутное чувство солидарности. Ей тоже хотелось есть, и, поскольку место, на которое она претендовала, оказалось занятым, утолить голод ей теперь представится возможность не раньше вечера, когда она вернется к мисс Холлис. Обидно, что судьба лишь поманила ее такой завидной перспективой и в конце концов оставила ни с чем. А как было бы хорошо, думала Эмма, поджидая автобус в Чоуд, получить это место и остаться здесь, в этом уголке, где прошло ее детство. Сейчас, в безлюдный полуденный час, Плоуверс-Грин казался таким же, как прежде, с его аккуратно, в «елочку» подстриженными деревьями вдоль мощеных кирпичных тротуаров, зеленеющими полями для крикета, с церковью и таверной, которые стояли рядом, как и двести лет назад. Где-то там, за деревней, должна быть старая ферма и дом, в котором родилась Эмма, но это было, как ей казалось, так давно, что теперь она едва ли помнила, где точно находился этот дом, и воспоминания вызывали у нее лишь смутное чувство ностальгии.