Владимир Высоцкий. Только самые близкие

Автор: | Валерий Кузьмич Перевозчиков |
Жанры: | Биографии и Мемуары , Песенная поэзия , Театр , Кино |
Год публикации: | 2017 |
Высоцкий жил и творил во времена, которые "нуждались" в голосе, сорванном отчаяньем, — он реабилитировал крик в русской поэзии. Это был выброс особой энергии, которая проникала в мысли и чувства людей, попадала им "не в уши, а в души".
Болезнь нашего времени — невостребованность вечных истин, тех самых жизнестроительных истин, по которым и "делали жизнь". И Высоцкий — может быть, только и именно Высоцкий — заполняет эту нишу. Он самый издаваемый и самый цитируемый поэт конца XX — начала XXI века. И что еще важнее — его продолжают слушать и петь. А чтобы точнее и полнее понять стихи и песни Высоцкого, надо знать, как он жил…
Книга Валерия Кузьмича Перевозчикова — попытка представить и понять живого Высоцкого. Каждый, кто знал его по-настоящему, имеет право на голос, считает автор — известный биограф поэта. Время идет, люди уходят, а с их смертью удаляется навсегда тот живой Высоцкий, которого знали только они.
Эта книга, содержащая эксклюзивные воспоминания и интервью, неизвестные факты биографии Владимира Семеновича, может вызвать несогласие читателей и желание поспорить с авторами свидетельств, но это свойство всех "непричесанных" воспоминаний.
Начнем с мысли Михаила Михайловича Бахтина о том, что «позади у героя (у поэта) — смерть, впереди — жизнь (т. е. вечность)».
Высоцкий понимал значение и значимость того, что он делает. «Я тоже кошусь на эти самые века…» — знаменитый ответ Высоцкого Эрдману. Высоцкому есть что предъявить вечности, — так что насчет него можно справиться у великих.
«Считается, что в каждом поколении есть по крайней мере четыре праведника, на которых незримо держится мир и которые служат его оправданием перед ликом Господа…» (Борхес). И живой Высоцкий в их русском числе…
«И лучше всего послужит поэт своему времени, когда даст ему через себя сказать, сказаться» (Цветаева). Владимир Высоцкий о своем непростом времени: «Но влекут меня сонной державою, что раскисла, опухла от сна…»; «…И вся история страны — история болезни!».