Вспыльчивый барон Кенинг. Книга 3

Я сидел на вольфрамовом троне, испещрённом разными мистическими символами, с предвкушением глядя прямо перед собой. На подлокотнике руки привычно прощупывали чёрные свастики из вплавленного в металл обсидиана, по бокам огромного трона светились выдавленные буквы тетраграмматона[1], а высоченную спинку, уходившую на человеческий рост вверх, венчала огромная печать Соломона[2], созданная из чистейших алмазов.

Я восседал на троне привычно, словно всю жизнь провёл в этом положении. Пальцы без труда повторяли знакомые геометрии, поглаживая отполированный металл и чёрное стекло, а глаза привычно обозревали обширный тронный зал, способный вместить внутри себя целую дивизию. Половину высоты тронного зала сейчас занимал голографический экран, с которого на меня глядела бесконечная звёздная гладь, испещрённая множеством отдаляющихся продолговатых фигур. А прямо под ним, стоя на одном колене, находились десятки самых доверенных, самых сильных моих эмиссаров, готовых выполнить любой мой приказ.