Забытая рукопись

Единственная фотография, где мы запечатлены вместе. Поэтому-то она мне так дорога. Март 1984 года, Горьковское море. Разлапистые ветки елей, покрытые снегом. Хоть и март, весной еще и не пахнет.

Игнатий Сидорин, наш маститый прозаик, выглядит задумчиво и слегка отстраненно. В неухоженной, кривой, наскоро постриженной бородке у него уже проглядывает седина. На голове малахай какой-то уж очень деформированный, похоже, что им периодически играют в футбол его внуки. Светлая дубленка тоже апеллирует к каким-то очень уж замшелым архетипам — то ли ямщик, то ли командарм Блюхер в выстуженной ветрами Сибири, выслеживающий кровавого Колчака. Ощущение, что Сидорин всю жизнь жил под этими соснами, а не в четвертом Нагорном микрорайоне города Горького.