Зимний маршрут по Гыдану

Не знаю, у кого как, но у этнографов-«северников» очень редко планы осуществляются в том виде, в каком они были составлены. В Москве пунктуальнейшим образом продумываешь программу работы экспедиции, состав отряда, маршрут и все прочее. Однако еще в Москве эти замыслы начинают потихоньку разрушаться. Все обычно начинается с мелочей. Так было и на этот раз.

Еще в прошлом году я наметил поездку на Гыданский полуостров. Кажется, все было предусмотрено. В составе отряда должны были ехать сотрудники нашего института: юная девица, только что поступившая в аспирантуру, и добрый молодец из антропологов. Все было согласовано с соответствующим начальством и, самое главное, с бухгалтерией. Целый год ребята донимали меня разговорами о том, как им хочется попасть на Гыдан и какие научные подвиги они намерены там совершить. Потом, поближе ко времени, когда надо было подумывать об отъезде, начальство посчитало, что моему антропологу целесообразнее ехать на Алтай. В составе Гыданского отряда образовалась брешь. То ли это обстоятельство, то ли что-либо другое самым пагубным образом повлияло на юную аспирантку. Презрев интересы науки этнографии, она вышла замуж со всеми вытекающими обстоятельствами. В ее положении говорить о северных поездках не приходилось. С этого времени, когда речь заходила об экспедиции на Гыданский полуостров, мне ничего не оставалось, как выступать на манер известного французского короля, говоря: «Гыданский отряд — это я». Однако в соответствии с законом сохранения вещества и всего прочего мои неприятности обернулись кое для кого удачей. Так было с художником Геннадием Емельяновичем Валетовым.