2120. Ловушка для AI - страница 25
– Верю, – читать мне совершенно не хотелось. Не только читать, но и тратить на эту белиберду свое время – и так ясно, что протокол заранее заготовлен автоматом и не только слово в слово, но и с запятыми и точками где положено.
Я уже привычно приложил палец к сканеру. Капитан тоже соизволил сделать это – похоже, документ и вправду оказался шибко серьезным!
– И все? – удивился я, когда капитан Березовский засобирался восвояси.
– А что же еще? – удивленно воззрился он на меня, словно на невиданную зверушку какую.
– Ну, мало ли. А может, все-таки останетесь, а? – от гнусного настроения меня пробило на плоские остроты.
– Шуточки у вас, – нахмурился капитан и вышел на лестничную площадку. – До свидания, господин Васильев.
– Ага, до скорого, – все-таки не сдержался я. – И спасибо! – крикнул я ему вслед.
– Не стоит. Это наша работа, – скромно, но с гордостью отозвался капитан, входя в распахнувшиеся перед ним двери лифта.
Я притворил дверь и вернулся в комнату. Бухнулся в кресло. Может, теперь от меня отвяжутся, во всем разберутся и аннулируют чертов договор? И заживу я, как прежде, припеваючи и горя не зная. И ну его к чертям собачьим это телевидение! Жили же без него люди сотню-другую тысяч лет. И ведь неплохо жили, даже замечательно!
Опять зазвонил мобильник.
Я зло покосился на него, поджав губы, но тот звонил не переставая и, похоже, сбрасывать вызов не собирался. Пришлось ответить.
– Слушаю! – прорычал я в трубку.
– Господин Васильев? – Ну, конечно же, тот самый автомат из магазина, кто же еще!
– Нет, почтальон Печкин, – рявкнул я, поднеся микрофон к губам – может, оглохнет?
Не оглох. И даже тон не изменил.
– Неправда, – не поверил он. – Я вас по голосу узнал.
– А чего спрашиваешь тогда? – меня пробило на грубость.
– Так полагается.
– Говори уж, мать Заля.
– Кто-кто? – переспросил автомат.
– А была такая эльфийка в романе Бубела «Герой», которая умудрилась достать все эльфийское сообщество. Не читал?
– Не пришлось, – честно признался автомат. – Некогда все, работы невпроворот.
– Ну да, когда уж тебе. Так чего тебе еще от меня надо?
– Я вам договор отослал на телефон.
– Какой еще договор?
– Купли-продажи. Прошу ознакомиться и подписать.
– Ничего не выйдет, – криво усмехнулся я в трубку.
– Почему?
– А у меня телефон кнопочный.
В трубке повисла томительная пауза. Я уж решил, что автомат не сможет переварить сказанного мной и теперь-то уж точно отвяжется, но не тут-то было…
– Понял, – вдруг выдал он. – Пересылаю на ваш планшет.
– А у меня нет планшета, – соврал я.
– Есть, – уверенно произнес электронный голос, в котором мне послышались нотки ехидства с помесью торжества машины над человеком. – Нехорошо обманывать, господин Васильев.
– Я не обманываю. Он не работает.
– Работает. Я только что с ним общался.
– Правда? – как то уж очень наивно переспросил я.
– Ошибки быть не может! – категорично заявила трубка.
– Да кто тебе дал право без моего ведома общаться с моим планшетом?! – опять взорвался я.
– Два разума имеют право на общение.
– Ну, хорошо. – Мне оставалось лишь сдаться, что я и сделал. И потянулся к планшету, которым пользовался крайне редко. – Если я подпишу договор, ты, наконец, оставишь меня в покое?
– Без вопросов, – заверил меня автомат. – Только вы и телевизор не забудьте включить.
– Это еще зачем? – мой палец замер над сканером отпечатков планшета.
– Как же? Если вы подпишите договор, то вам необходимо будет выполнить его пункт о гарантийном обслуживании.
– А если не подпишу?
– В этом случае вам придется вернуть телевизор.
– Как… вернуть? – у меня по спине пробежало целое стадо мурашков и все – с ледяными лапками.
– Не беспокойтесь. Наши специалисты сами вывезут телевизор.
– Нет! Не вздумай! – порывисто вскочил я из кресла.
– Что такое? – удивился автомат.
– Ты не имеешь права! Это мой телевизор, я его купил!
– В таком случае подпишите договор, подключите к нему кабель и воткните вилку в розетку.
– А если я не хочу подключать кабель или втыкать вилку? Если он мне нравится таким, какой он есть, в виде мебели? В конце концов, он мой!
– Странно, – задумчиво протянул автомат и добавил, будто разговаривал сам с собой: – Зачем телевизор, если его не смотришь?