400 вопросов и ответов о вере, церкви и христианской жизни - страница 3

А что значит истина, которая в философии определяется исходя из нее самой как «вещь в себе»?

Думается, что в пределах подлинного религиозного опыта мы не можем вводить это кантовское деление — «вещь в себе» и «вещи для нас», то есть для внешнего мира. Конечно, мы знаем, что сущность Божия непостижима. Об этом не раз сказано в Священном Писании, в частности в первой главе Евангелия от Иоанна. Бога никто никогда не видел. Но изначально христианское вероучение, церковная догматика и самый строй церковной жизни говорят нам о том, что никакого агностицизма, никакого деизма в этом утверждении нет. Есть смиренное признание ограниченности человеческого разума и абсолютной непостижимости для него существа Божия, которое всегда сочеталось с верой в то, что Бог подлинно явил нам Своего воплотившегося Сына, познание Которого и приобщение к Которому возможно для каждого подлинно верующего. С особенной глубиной это учение было раскрыто в XIV столетии святым Григорием Паламой и его современниками, которых называют исихастами, то есть практиками умного делания, умной молитвы, иными словами, молитвы Иисусовой. Святой Григорий Палама писал, что для христианина, как и для каждого человека, конечно, невозможно постичь сущность Бога, но для него возможно прикосновение к Божественным энергиям, к действиям и явлениям Божией благодати. К таким, как фаворский свет, который видели апостолы на горе Преображения; как горевшая и не сгоравшая неопалимая купина на горе Синай; как пребывание в Духе Святом, опыт которого был дан Николаю Мотовилову преподобным Серафимом Саровским… И это прикосновение к Богу антиномично. Приобщаясь к Божественным энергиям, мы не можем сказать, что мы приобщаемся к Богу вполне, и в то же время мы говорим, что действительно входим в единение с Богом. Разум здесь останавливается, но жизнь Церкви говорит о подлинности такого соединения с истиной.

«Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы» (Ин. 1, 5), — сказано в Евангелии. То есть там, где тьма, там нет Бога? Это то, что в философии называется «небытие» и что Хайдеггер вслед за Дионисием Ареопагитом именовал как «нетостъ священных имен»? Небытие как отсутствие бытия означает отсутствие Бога?

Вера Церкви различает подлинное бытие, или благобытие, которое есть единственно действительно сущее (по-гречески — «онтос он»), и зло. Зови его тьмой, зови его отсутствием Бога или тем местом, вернее, состоянием, где нет ни ведения, ни видения Бога и к которому характеристики подлинного бытия неприложимы. Христианство расценивает только благобытие, только то, что имеет свою укорененность в Боге как подлинно существующее. Тьма есть лишь прореха на свете. Зло — изъян в дивной картине мира. Как самостоятельной сущности его нет. И именно в этом смысле мы говорим о том, что Бог не есть и не может быть творцом никакого зла. Появившееся и актуализировавшееся в творении в результате волевого самоопределения сначала иных из ангелов, а потом и первых людей, зло не онтологично. Так что никакого вида дуализма христианство никогда не принимало и, напротив, отходившие от церковной веры еретические, как бы сейчас сказали, свободомыслящие учения почти всегда с неизбежностью приходили к постулированию гностицизма, к признанию — в той или иной мере — самоценности или онтологической значимости зла.

Бесы, как падшие ангелы, изначально имели ангельскую природу, которая — материальная или бытийная — присуща им, как и Ангелам Света?

Да, есть такой богословский вопрос: полностью ли Ангелы духовны по своей природе или все это относительно по отношению к тому, что только Бог есть подлинный и совершенный Дух в абсолютном смысле этого слова? Дать ответ на такой вопрос в рамках человеческого сознания труднодостижимо, но никаких сомнений не вызывает, что с ниспадением лукавого и, как принято говорить по славянской традиции, аггелов его они утратили то благо, то вечное, что делало их причастными к подлинному бытию и жизни в Боге. Собственно, с ними произошло то, что при окончательном определении судеб мира произойдет с закосневшими во грехе. Разница только в том, что если для человека посмертная участь определяется как итог всей его жизни, то для падших ангелов лишь один акт устремленности ко злу изменил их настолько, что они никогда не смогут вновь повернуться к Свету. В мире невидимом в силу иных временных законов (насколько здесь вообще можно говорить о времени и его протяженности) бытие ангелов и их отпадение от Бога носит совсем иной характер, чем человеческий выбор добра и зла в земном тварном мире. Те ангелы, которые совершили свободное самоопределение во зле, вернуться к благому уже не могут. Что-то определяющее, существенное в их бытии при этом утратилось.