5 минут тишины или 5 прав на счастье (СИ_ - страница 24

— Да плыву я, плыву. Не нервничай ты так.

Дожилась уже вполне себе спокойно беседую с собакой и вполне уверена, что мы друг друга прекрасно понимаем. Идти не особо хотелось, потому что сейчас на даче, если можно так назвать этот особняк, я была единственной женщиной, то мне и придется заниматься всем, кроме мяса. Но, как же было велико мое удивление, когда подходя к террасе, где уже удобненько устроились добытчики, увидеть, что и без меня справились. Стол был накрыт по-простому, но здесь было все что нужно. Напитки, хлеб, мясо, соусы, овощи, зелень, даже печеная картошка. Мм, вкуснота. Как не привычно то, если раньше мы выезжали семьей, то бывало, и мясо я жарила, пока мой бывший благоверный со всеми поговорит, всех ублажит, рыбку половит, сам отдохнет, а я так… мне же больше всех надо было, я же женщина, зачем еще сюда приехала. А вон оно как бывает, мужчины и сами способны со всем справляться. Приятно.

— Чего застыла, падай. Что пить будешь?

— Давай воды, — ответила Егору, который решил быть джентльменом и накидать мне в тарелку всего и побольше, получилась такая средняя порция для слоника.

— Что не так? Ты ж не птичка, чтобы зернышки клевать, питаться лучше надо, а то спустя пару месяцев, как работать начала уже кожа да кости остались, — нахмурив брови посмотрела на этого благодетеля. — Да ты ничего такого не подумай, мне вообще по барабану будешь ты плюс сайз или же тощая, как доска. Но как говорила еще моя бабка, мужики не собаки, на кости не бросаются.

Весело рассмеялась, вспомнив бабушку Егора, мировая женщина.

— А папа всегда говорил, что маме меньше жрать надо, а то сраку отрастила, — я покраснела и опешила от такой непосредственности своего чада, но, по сути, он не соврал ни разу. — Мам, но я тебя любую люблю, ты же знаешь? Но когда ты сытая ты мне больше нравишься.

— Почему? — Спросил Тим сквозь смех.

— Так когда поест она добрая всегда, а то если начинает листья опять свои кушать, то у нее глаза сразу такие грустные грустные, прям как у меня, если наказан. Так что мама ты кушай, ты нам добренькая нужна.

Все буквально легли на стол от смеха. Справившись с собой после таких комментариев сына, осознав, как мало я замечала, потрепала его по голове и сказала:

— Ешь, когда я…

— Я глухоем, — высказывание сына вызвало очередную волну смеха.

— Почти, — сказала я, не став исправлять. Пусть так.

Хороший обед, ничего не могу сказать, да и погода радует, зажмурившись от удовольствия, я пережевывала очередной кусочек сочного мяска, Бо быстро подкрепившись смылся в компании с Гердой.

— Да не переживай и не скачи за ним, как наседка. Вон он перед глазами, уже роет подкоп, — Тим заливисто рассмеялся, — садовник будет рад.

— Алинка, у тебя славный малец.

— Старалась, — с улыбкой вспомнила я двенадцать часов ада, после которого я думала, что ни за что в жизни не лягу в одну постель с мужем.

— А что говорил бывший — забудь. Он идиот, я не могу его назвать мужчиной, если он позволял себе такие высказывания, и подозреваю, что это только верхушка айсберга, которая была на виду.

Я снова покраснела, и мне стало дико стыдно, что я столько времени потратила на мужчину, который раз за разом втаптывал меня в грязь, не стесняясь это делать при родных, друзьях, даже при ребенке мог отпускать свои «лестные» замечания.

— Эй, мы тут, — помахал рукой перед лицом Егор, — плюнь и разотри. Ну его на *уй.

— Семь лет из жизни просто так не выкинешь.

— Лучше семь лет, чем вся жизнь, — заметил Тим.

— Ты прав. Спасибо вам, Тараса только не хватает здесь.

— Да уж, — в раз погрустнев, буркнул Егор, — его сегодня должны были перевести в другую палату. Там еще один такой же болезный в несознанке валяется второй месяц.

— А почему не в отдельную палату?

— Да как-то это стремно, — помялся Йети, — прикинь, открывает глаза и никого, а так хоть почти товарищ есть.

— Так себе товарищ, если честно. Дядя Дима не против.

— Это была его идея, — заметил Тим, — с каждым новым днем у Тараса все меньше шансов прийти в себя и остаться прежним человеком.

— Но они же есть?

— Надежда умирает последней.

Я буду держать кулачки за друга, потому что ему еще очень рано уходить, ну и за нового его товарища заодно, мне не жалко. Может, там наверху есть на самом деле главный Босс, который услышит меня и поможет.