5 минут тишины или 5 прав на счастье (СИ_ - страница 36

— Нет, ну нахалка, Алин, да ты не переживай только, — Марго влетела с чашкой чая и принялась капать в нее успокоительное.

— Да я и не переживаю, просто мерзко как-то. Он до сих пор мной прикрывается, как женой, это просто отвратительно, а сам несколькими крутит. Ты эту видела? Девочка же еще совсем. Я такая же дура была в свое время и побежала замуж за него, забив на все, но все это слава Богу уже в прошлом. Спасибо только за ребенка могу ему сказать.

Помощница тяжело вздохнула и выдала:

— Да уж, но все что ни делается, все к лучшему. Я вот еще тоже совсем недавно не знала, как дальше жить и тут, как сама судьба мне под нос сунула объявление о найме личного помощника-референта. Я решила, что во что бы то не стало эта должность должна стать моей. Смогла дочку в сад устроить специализированный, квартиру снять нормальную и на все хватает, конечно не густо, но и не на границе бедности.

— Ого, а я и не знала, что у тебя ребенок есть. Сколько ей?

— Пять тоже скоро, как и твоему сыну. Она моя звездочка.

— Меня тут идея посетила. Может нам в офисе не помешало бы устроить детскую комнату и посадить туда несколько человек, чтобы присматривали за ними. Случаи же всякие бывают, вот как например у меня недавно.

— Было бы неплохо, во многих крупных холдингах это уже давно практикуется.

— Так чем мы хуже? Займешься?

— Хорошо, — улыбнулась Марго, у которой не осталось и следа былой ледяной маски.

Все-таки я не прогадала с помощницей тогда, она у меня уникальная, да и Анка-пулеметчица тоже хороша, ходячий кипишь, но на это уже никто старается не обращать внимания. Просто смирились, что тандем урагана и льда теперь является неотъемлемой частью нашего дурдомика.

На выходные у меня не было запланировано ничего, кроме работы на дому, офис уже был поперек горла, и поездки в субботу в клинику к Тарасу, я туда езжу чаще, чем на работу. Стоило мне, только появится на пороге палаты, как моя личная язва хищно мне улыбнулась и началось:

— Алина, а я лежу и все гадаю, чем это так пахнет, а это твоя фальшь пришла вперед тебя.

— Да ты прям само остроумие. Весь день тренировался? — Постаралась парировать его выпад я.

— Старался. Оценила?

— Не то слово. Твое самомнение уже в палату не влезает, шел бы проветрился, заодно может и желчь от горла отступит.

— Да я бы с радостью, но пока никак, — сжав зубы, процедил Андрей.

— Так чего молчал? — Состроила я умильную моську. — Я бы подтолкнула тебя, твое огромное эго вместе с кроваткой, да в окно. Так быстрее доберешься. Я сегодня добрая. Так что, идешь гулять?

— О, я, пожалуй, пас, — сказал Андрей Бестужев и уставился в то самое окно.

— Так я-то нет, — заломив бровь, сказала ему на полном серьезе. — Погоди, только дверь запру, а то твои медсестры панику подымут, и пойдешь гулять. Я только охать натурально буду и говорить, что ты совсем с катушек слетел.

— Совсем сбрендила, — подвел одному ему ведомый итог Бестужев и принялся жать кнопку вызова медсестры, — страшная, как моя жизнь, глупая, падкая до денег, продажная, как все и все строишь из себя Благодетельницу. Как будто тебе есть дело до этого самого мужика, который здесь уже какой день ляжки тянет и скорее всего уже никогда не придет в себя, не будет прежним.

— Не смей этого больше никогда говорить, — зло пророкотала я, — не смей судить о людях по себе и своим близким. Ты вообще, сколько дней здесь один кукуешь и хоть один бы человек поинтересовался твоим состоянием, заглянул к тебе проведать, просто посидеть рядышком за компанию, поддержать боевой дух, чтобы ты на поправку шел быстрее? Но нет же, таких людей я не видела, потому что за твой поганый язык никто и носа казать сюда не хочет, — говорила я все больше распаляясь, махая руками и повышая голос.

В пылу гнева и активной жестикуляции руками, я случайно задеваю вазу, которую до сих пор постоянно снабжала свежими цветами. При каждом моем новом появлении на пороге палаты с букетом, Андрей только фыркал и откровенно ржал надо мной, что это делу не поможет и еще боком мне выйдет. Но я же самая умная, мне все его слова по боку. Доумничалась блин, молодец Алина, здесь больше нечего ни добавить, ни прибавить, потому что ваза полетела прямиком в Тараса. Я смотрела на это действо, как в замедленной съемке. Вот край моей руки задевает вазу, в следующее мгновение она на пару со стоящим в ней букетом летит в сторону Тараса, пытаюсь поймать ее, но не успеваю, реакция у меня так себе. Край вазы задевает голову Тараса так, что ее сворачивает на бок, а из виска начинает течь кровь. Цветы разлетелись по всему телу друга. Мои глаза вылезли из орбит, сердце начало стучать где-то в основании горла, руки вспотели, а ноги налились свинцом. Липкий страх сковал все мое тело. Приборы, к которым был подключен Тарас, как взбесились и вбивались маленькими молоточками в мой мозг.