52 Гц - страница 8

Нет, ты опять замечтался, Майкл, это не твоя жизнь. Как ты сюда попал?.. Откуда у тебя этот пиджак, у кого ты его одолжил? Откуда у тебя на лице эти тридцать лет, бессонные ночи, тусовки, текила, предвкушение утреннего похмелья?

Он смотрел на себя, и жизнь казалась затянувшимся сном. В любой момент оборвется. Откроешь утром глаза — а ты все тот же нищий неуч из отцовского гаража, и вся эта жизнь, все эти женщины, все, начиная с Джеймса — тебе приснилось.

Он плотнее прижал к себе Викторию, та, не раздумывая, прильнула теснее, не отрываясь от копошения в своем клатче. Нет, не сон. Это его реальность. Он забрался на вершину мира, он звезда с трудным прошлым, такое всегда выгодно оттеняет великолепное будущее. И девушка рядом — его. И пиджак — его, и вся эта жизнь, весь этот мир — его.

На подземной парковке ему мигнула фарами блестящая приземистая BMW серо-стального цвета. Хоть что-то тут было не его, а арендованное. Майкл сел за руль, подождал, пока Виктория пристегнется, и плавно тронулся с места, выруливая на дорожку между парковочными местами, размеченную по бетону широкими желтыми лентами.

— Почему мы никогда не останавливаемся у тебя? — спросила Виктория, проверяя свой макияж в зеркальце. — У тебя же здесь есть квартира.

— Я ее не люблю, — ответил Майкл.

— Зачем тогда купил?

— Захотел.

— Захотел, — фыркнула она и снова полезла в клатч. Вытащила целлофановый пакетик со щепоткой белого порошка, встряхнула: — Будешь?..

— Не будь дурой, — Майкл, перебирая руками по рулю, поднимался по спиральному выезду из подземного гаража. — Я за рулем.

— Ну и ладно, — Виктория равнодушно пожала голыми плечами.

Раскрыла зеркальце у себя на коленях, насыпала две дорожки, разровняла их первой попавшейся скидочной картой. Машина мягко подпрыгнула на выезде из гаража, перекатившись через «лежачего полицейского».

— Блядь, Майкл!.. Ровнее веди!

Тот не ответил.

Гладкие сияющие машины выстроились вдоль «Киприани», как паровозик, растянулись по Сорок второй Ист стрит на несколько сотен метров. Подкатив к расстеленной дорожке, каждая распахивалась, выпуская наружу улыбающихся счастливчиков, и двигалась дальше, уступая место для новой. Майкл постукивал пальцами по рулю, дожидаясь своей очереди в этом вендинговом автомате со звездами. Виктория напевала что-то из последних хитов, покачиваясь на сиденье, словно пританцовывая. Она щелкала пальцами, потряхивала головой, и фальшивым речитативом, сбиваясь и начиная снова, повторяла: прости, извини, неужели теперь слишком поздно? Я скучаю по тебе, я подвел тебя, ну прости, оу-е, ну прости.

Майкл смотрел вперед. Улица тянулась сквозь небоскребы, как ущелье. Свет фонарей, гирлянд, витрин и подсветки зданий забивал отраженное свечение ночного неба. Казалось, неба вообще нет, а там, наверху, просто перевернутая пустота.

— Тебе никогда не казалось, — вдруг оживленно начала Виктория, — что город — это пирог? Или пицца! А улицы — это следы от ножа? Их начертили, вот так, — она резко взмахнула рукой, будто в ней был зажат нож, — а мы — начинка! Все здания — это края пирога, и мы смотрим наверх со дна, от корочки. Какая ты начинка? — торопливо спросила она и рассмеялась раньше, чем Майкл ответил. — Ты халапеньо? Я хочу быть пармской ветчиной, — она томно потянулась, — я прозрачная, тоненькая, я лист бумаги!..

— У меня смартфон толще тебя, — поддержал Майкл, и Виктория расхохоталась, качнулась вперед, чуть не врезавшись лбом в приборную доску.

Она все еще смеялась, когда они высунулись наружу, под вспышки фотокамер. На место Майкла тут же скользнул парковщик, нежно прихлопнул дверцу, чтобы укатиться в подземный гараж. Виктория, на веселом взводе, махала рукой в толпу, рассылала воздушные поцелуи, вертелась, автоматически замирая в своих выгодных ракурсах. Сияли вспышки, трещали затворы камер. Фотографы напирали на ограждение, едва ли не лезли друг другу на спины. Майкл постоял, улыбаясь. Приобнял Викторию, поцеловал напоказ, вызвав оживление за камерами.

— Сделай мне предложение, — вдруг выдохнула Виктория, глядя на него с шальным блеском в глазах. — Сегодня. Хочу кольцо, хочу все красиво.