7 дней в июне. Том 2 - страница 52
Ладушкин (в девичестве‑Ludwigsort) нам таки удалось проскочить, хотя пререкались мы с патрулем не меньше получаса. Этот патруль был не вованский, тут пост держала военная автоинспекция.
Сначала взводный, ехавший с нами, пытался договориться с ВАИ так, как обычно договариваются с любой автоинспекцией. Но эти на взаимовыгодное соглашение не пошли:
— Мы вас пропустим, а нам за это начальство звиздюлей отвесит, — отнекивались патрульные.
Отвязаться от них удалось только тогда, тогда, когда я, не выдержав — обычно у меня просто не получается давить на людей — наехал на них на повышенных тонах:
— Мы что, в тыл бежим? Нам в свою часть попасть надо! — начал распаляться я, злясь на упертых патрульных. — Вы нас, что ли, транспортом обеспечивать будете? Нет? Так не мешайте хотя бы людям выполнять свой воинский долг!!
— Ладно, вали! — озлясь, буркнул возглавлявший патруль летёха. — Посмотрим, что будет, когда вас у Мамонова тормознут. Как бы вам не загреметь тогда по–крупному…
— А это уже не твоя беда будет. Скажем — ничего не знаем, ничего не видели, проселками ехали! — отрезал я, когда машина уже брала с места.
Естественно, перед Мамоново нас тоже тормознули. Не патруль, а целый заградотряд: две тройки у шоссе, каждая контролировавшая свое направление, немного поодаль, с обеих сторон от дороги, — по БТРу с пулеметами, нацеленными в разные стороны, рядом с ними и за ними — еще несколько солдат, метрах в двухстах просматривалась башня БМП с пушкой, выглядывавшей из–за кустов.
— Куда прете! — с ходу заорала на нас фигура в камуфляже с РПК наперевес, метнувшаяся к притормозившей машине.
— Не «прем», а едем, и не «куда», а возвращаемся в свой батальон из госпиталя, — подал голос с заднего сиденья взводный, постаравшись перевести ситуацию в более спокойное русло.
Фигура в камуфляже немного сбавила тон:
— Машину, по любому, заворачивайте обратно!
— А нам как быть? — с просительными интонациями в голосе поинтересовался взводный, протягивая патрульному свой пропуск. Вслед за ним вынули свои бумажки и остальные.
Фигура в камуфляже, внимательно рассмотрев наши документы, пожала плечами:
— Как хотите.
— Слушай, браток, — вмешался я, — Войсковые колонны в сторону Эльблонга ведь ходят?
— Ну, ходят, — отозвался он. — Только, если думаете подсесть, то не выйдет ничего — запрещено.
Мы вылезли из машины, поблагодарили водителя Мишу. Я отзвонился Жорику, обрадовал его, что и с нами, и с машиной все в порядке. Мы же пристроились на обочине возле поста и принялись ждать. И действительно, как и предупредил нас патрульный, когда через этот пост через два часа прошла колонна, пристроиться к ней не удалось. На нашу беду, в этой колонне были сплошь морячки — какие–то связисты со своей мудреной техникой, несколько бензозаправщиков и грузовиков, судя по форме водителей, взятых опять–таки из каких–то флотских частей, и сопровождавшая колонну рота охраны с флотской же базы снабжения.
Между тем взводный куда отлучился и вернулся к нам только минут через сорок.
— Так, мужики, поднимаемся и топаем отсюда! — безапелляционно заявил он. — Во–первых, жрать охота, надо пойти поискать, где тут чего–нибудь перехватить можно. А во–вторых, я разузнал, что если из нашего батальона здесь до вечера кто и появится, то в любом случае не на этом посту. Шанс перехватить наших будет только на южном выезде из города.
Да, и к тому, и к другому соображению стоило прислушаться. Мы потопали через Мамоново на южную окраину, попутно осматриваясь — нет ли поблизости какого–нибудь работающего кафе, закусочной или хотя бы магазинчика с продуктами. Несмотря на то, что в Мамоново примерно сутки хозяйничали немцы и, несмотря на бои, которые сначала велись за удержание города, а потом за его освобождение, в целом он пострадал несильно. Конечно, дома на главной улице были с практически полностью выбитыми стеклами на фасаде и с выщербинами от пуль. Временами попадались здания с явственными следами пожаров или с разбитыми артиллерией стенами. Все магазины и киоски стояли с разбитыми витринами, и были полностью выпотрошены. Однако город не вымер — на улицах встречались горожане, и среди разбитых или кое–как заколоченных досками или фанерой витрин мелькнул все же в переулке магазинчик, двери которого не были заперты — туда входили и оттуда выходили люди, причем не с пустыми руками.