8, 9 — аут - страница 13

И многие попадались на эту удочку. Ну, в том смысле, что здесь все более-менее по-честному. Боксерши-то действительно были пьяные. Сам, как говорится, поил. А следовательно, могли и не справиться с данной им установкой. Например, проиграть. Почему? Да, забудут просто! И они были правы. Аннушка сейчас, действительно забыла:

– Проиграть надо, или выиграть? Мама! Чё делать? Ведь в третий раз точно выгонят. Придется идти в дворники. Да нет, и то не возьмут! Там теперь все трезвенники. А бросить пить после ресторана сразу не получится.

Это первая приманка, что здесь дерутся по-честному. Вторая:

– Можно было выставить своего боксера! – И вот, чтобы противодействовать таким проискам конкурентов, директор ресторана приказал найти такую боксершу, которая могла бы выиграть, у кого угодно. И втайне ставить на ее победу, если ставка будет очень высокой. А в остальных случаях она будет то выигрывать, то проигрывать. И выглядеть, таким образом, обычной боксершей. Именно такой и была Аннушка. Раньше она выигрывала такие бои, которые не снились… ну, даже матери Сильвестра Сталлоне. Ее бы никогда не выгнали. Но недавно здесь появилась девушка, которая могла быть заменой Аннушке.

Аннушка опять села за стол к тем же клиентам. Они ее позвали на перерыв после третьего раунда. Здесь дрались по бразильской системе: четыре – два – четыре. Четыре раунда по четыре минуты. Два означает два подхода к столам. Третий перерыв боксер должен был сидеть на ринге. Все должны были наблюдать ее на сцене. Некоторые думали, что два – это двухминутный перерыв. Не одна минута, как на Олимпийских играх, а две. Нет, два, как я уже сказала, это два раза за бой можно было подсесть к кому-нибудь за столик. А вот само время пребывания за столиком, как раз было тоже четыре минуты. В общем, запутать возможность была кого хочешь. Да и везде так. Вон в футболе, тоже когда-то было четыре, два, четыре. А теперь? Впереди играют то один, то два, и никогда три игрока. А ведь многие так и продолжают думать:

– У нас четыре – два – четыре. – Как в Бразилии. Нет, друзья мои, нет. Всё давно изменилось. И не только в городе, но и на Зоне. Там раньше вон… впрочем, не знаю, что там было раньше, может, там матрасы и наволочки шили, а сейчас добывают Зелёный Лёд. Да и сидели многие раньше не больше двадцати пяти лет. Сейчас уже никто не возвращается назад.

Далее, имя директора ресторана. А также имена тех, за чьим столом сидела Аннушка.

– Да дай ты ей слева! – кричали из-за стола, где только что сидела Аннушка. И кричали, естественно, ей. А с многих других столов кричали:

– Справа, справа дай ей! – Они кричали другой боксерше. Таких было больше. Почему? В прошлую пятницу эти гости как раз проиграли, сделав ставку на Аннушку. Теперь они хотели мести. Многие, чтобы не забыть свою ставку, делали ее кратной счету за стол. Обычно говорили:

– Зубрик раз! – Значит ставка столько же, сколько стоят холодные закуски на столе. Официант просто автоматически удваивал в счете стоимость. Или:

– Карский два!! – Означало ставку в размере двойной стоимости горячего.

– Фляки господарские!!! – Ставка равна всему счету, умноженному на три.

Кстати и фамилия владельца ресторана была Булгаков. Михаил Булгаков. Он и упростил систему ставок. Гость сразу понимал, сколько с него сегодня возьмут. А может, и не возьмут ничего. Более того, записать на ваш счет – счет на следующую пятницу. Вы придете, а уж все фазаны стоят на вашем столе. Были и такие, как Магомаев, придут, увидят накрытый стол, и говорят:

– Потрудитесь, пожалуйста, все убрать. И да:

– Теперь с новой строчки. Примите заказ. – Вот так сразу давали на чай свой предыдущий выигрыш. Молодцы. Но обычно такие жесты не превышали суммы в двести долларов. Самое большее – тысячи. При игре на большие деньги, деньгами никто не бросался. Больше всего директор боялся франта присвоившего себе легендарную фамилию:

– Грибоедов. – Этот Грибоедов так и сказал:

– Этот кабак будет носить мое легендарное имя.

– А именно? – спросил Булгаков, не решаясь, сам озвучить свою догадку.

– Грибоедов!

Михаил собрал почти все свои деньги, чтобы открыть этот великолепный кабак. А этот Грибоедов по пятницам делал ставку: