9 дней падения - страница 19
— Не подсматривай, — сказал он.
— Просто он должен был перезвонить еще час назад.
— Наверное, спит еще, — сказал «Мудман», доедая батончик мюслей и бросая обертку в мусорку. Лучи утреннего солнца над морем отражались от окон из оргстекла и бликовали на его геле для волос. Эдди был полярной противоположностью Бену Флэку, крупному жилистому и широкоплечему, со всегда короткой стрижкой на угловатой голове. Наушники нового Apple iPhone свисали у него из ушей, создавая впечатление, будто он был напрямую подключен к своим системам — эдакий инженер-гот. Образ довершала татуировка с изображением вампира на левом плече.
— Мне это не нравиться, — сказал Флэк. Он покачивался в своем кресле, скрипевшем, несмотря на всю нефть Каспийского моря каждый раз, когда он двигался, что вызывало у него только еще большее раздражение.
— Ты беспокоишься о местных или о русских? — Мудмана, казалось, все еще намного больше интересовал батончик мюслей, чем что-либо, беспокоившее Флэка.
— Опять казахские боевики, — сказал Флэк, пытаясь успокоиться. — Разве они не повязали зачинщиков в августе, когда нам пришлось закрыться?
— Ага. Какой-то урод призвал уничтожать всю западную нефтянку, до которой они смогут добраться. Но не это заставило местных начать бузить — они захватили какого-то из местных лидеров и обвинили в государственной измене. От этого местные полезли на стену и начинают гадить нефтяным компаниям.
— Ну и какого черта это должны быть именно мои платформы? — Вопрошающе сказал Флэк. — У нас тут и так куча дел, а в выходные прибывает эта установка. Что на этот раз? Что этим толстозадым местным надо теперь?
— Кто знает? — Сказал Мудман. — Может, это все эти проклятые хазарские кланы. Вспомни все эти разговоры о войне и о всем таком. Да и вообще, мы к востоку от Суэца, Флэки. Мы сидим прямо на границе Евразийского Альянса — СиноПак.
— Это точно. А теперь еще и все это дерьмо.
Флэк получил новости от «Рейтер», опубликовавшего заявление Народных Добровольческих Сил Каспийского региона (Caspian Region People's Volunteer Force, или, для краткости, CRPVF). Оно выглядело очень угрожающим. Он снова надел очки и прочел вслух:
«Мы готовы выступить против правительства и его цепных псов, развязать насилие и хаос, которого никогда не знал Казахстан! Мы уничтожим всю нефтедобычу в Каспийском море! Мы уничтожим все и вся. Мы приказываем убрать весь персонал и все сооружения, и прекратить все операции в Прикаспии в течение сорока восьми часов. Мы приказываем это «Шелл», «Шеврон», «Мобил», «Тотал» и остальным. Их сооружения не будут пощажены. Мы придем за всеми, живыми и неживыми. Отказ принять наши условия приведет к смертям, разрушениям и любым другим немыслимым порокам!»
— «Они придут за всем, живым и неживым»? — На лице Мудмана появилась саркастическая улыбка. — «Отказ принять наши условия приведет к любым другим немыслимым порокам»? Какое красноречие. Этому парню пора в школу.
— Вот ты можешь поверить в это дерьмо? — Бен подумал о некоторых пороках, которым он был бы не прочь предаться, но угрозы, озвученные в этом заявлении, были довольно тревожны, так что вместо этого он потянулся за пузырьком с таблетками жевательного аспирина. — Он говорит, что у нас есть сорок восемь часов, а у меня есть установка, о которой я должен беспокоиться. Лучше вызови Бэйлора, — подытожил он. — Я хочу убедиться, что он в курсе.
— Думаешь, нам надо связаться с KAZPOL? Я к тому, что в августе им потребовалось несколько часов, чтобы отреагировать.
Гнев и разочарование Флэка достигли новой отметки.
— Господи, это последнее, что мне, мать его налево, нужно на этих выходных! Через шесть часов Кроули начинает буксировку, а мне нужно переместить здоровенную дуру к берегу и поставить там на якорь, чтобы инженеры могли начать настройку завтра утром. И это действительно последнее, чего мне, твою мать, не хватало!
— Верно, — сказал Мудман, поправляя гарнитуру. — Я позвоню Бэйлору. — Он потянулся к телефону, но прежде, чем успел снять трубку, раздался звонок.
— Ну, что еще? — Нахмурился Флэк. — У него было глубокое опасение, что ситуация станет еще хуже, и оно его не обмануло.