9 дней падения - страница 8

Утром 25 сентября они увидели кристально чистые воды озера Байкал, одного из самых древних озер на Земле, возрастом более двадцати миллионов лет. Заключающее в себе около двадцати процентов пресной воды на планете, озеро растянулось узким полумесяцем на 670 километров, немного расширяясь к северу. Железная дорога проходила по возвышенностями на южных берегах озера, предлагая захватывающий вид на дикую безмятежную красоту. Вода была настолько прозрачной и чистой, что можно было видеть на сорок метров вглубь. Даже десятиметровый слой льда, образовывавшийся зимой, был прозрачен, словно стекло.

Местные жители говорили, что сибирские шаманы древности приписывали водам озера особые целительные свойства, но Трояку оказалось достаточно попробовать местную соленую рыбу под названием «омуль», продаваемую женщиной на станции Мысовая, чтобы более чем убедиться в этом. Они обнаружили, что если прокоптить только что пойманную рыбу на импровизированной жаровне, она становится очень похожей на лосося.

Они втроем тихо отдыхали на скамейке у станции, а железнодорожники пополняли запасы воды, когда с запада появился другой поезд. Это был короткий состав, ведомый старым обветренным красным локомотивом, за которым виднелись три серых товарных вагона, вагон-купе и два больших товарных вагона, окрашенных в тусклый зеленый цвет. Когда поезд остановился, они увидели, как из пассажирского вагона появились пять вооруженных охранников в коричневой форме НКВД с винтовками с примкнутыми штыками. Федоров проследил за тем, как один из них подошел к первому вагону и поднял металлическую задвижку, а остальные четверо медленно открыли двери.

Из темного внутреннего пространства раздались стоны и донесся запах экскрементов, мочи и немытых тел, несмотря на то, что они сидели за двадцать метров от вагона. Федоров сразу понял, что это была группа заключенных, скорее всего, направляющихся в один из сотен трудовых лагерей, раскиданных по неприступным районам Сибири в огромном «Архипелаге ГУЛАГ».

Эти потерянные души, вероятно, оказались здесь после дикого и неожиданного момента, когда солдаты ворвались в их дома, громко стуча в двери с криками «Otkroite!». Их жалобы или отсутствие каких-либо доказательств их преступления не имели значения. Часто хватало даже того места, где они жили, чтобы их вытащили из их домов среди ночи и загнали в эти уродливые вагоны, направляющиеся в забытье Сибири. После того, как они достигнут своей цели, тех, кто пережил этот гнетущий путь, ожидал допрос «синими фуражками» из НКВД, их «дела» рассматривались на месте, и выносилось решение, определяющее их жизнь на долгие годы — или завершающее ее[8].

Эти люди выглядели так, словно провели в поезде долгое время, изможденные и подавленные. Глаза на напуганных лицах смотрели словно безучастно, словно они отказывались признавать или верить в то, что с ними происходит. Федоров посмотрел на Трояка, покачав головой.

— Добро пожаловать в мир Сталина, — тихо сказал он. — Пока что нам удавалось двигаться на запад достаточно легко, но мы забываем, что произошло в эту войну, страдания, нанесенные нами собственному нарожу, террор и несправедливость.

Трояк кивнул, неприязненно глядя на солдат. Вскоре они поняли, что помимо проветривания тесного вагона, охранник также намеревались убрать всех, кто умер прошлой ночью. Они принялись резко рявкать на людей, сгрудившихся в вагоне, и Федоров заметил, что они указывают руками на человека, лежавшего на засыпанном грязной соломой полу. Они хотели вытащить его, но затем раздался детский плач и женские рыдания, а затем Федоров заметил мальчика, державшего лежавшего старика за руку и плачущего. Он не хотел отпускать его, что вскоре побудило одного из охранников отвесить ему жесткую затрещину, а затем еще одну, отчего ребенок заревел еще громче.

Федоров не выдержал, поднимаясь с места с сердитым выражением на лице.

— Да, мы здесь, чтобы остановить третью мировую, но можем сделать что-то и с этим, твою мать. — Он решительно направился к вагону через пути. Трояк и Зыков сразу поняли, к чему идет и начали пристально следить за вооруженными солдатами.