999999999 маны. Том 3 - страница 52

После того, что я сказал, Рэджи на выключился где-то на минуту, а затем, не говоря ни слова, кивнул и принялся прятать оружие обратно за спину.

— Согласен. Вот только умный герой не оставит за спиной своего врага, — парень окинул Говарда презрительным взглядом, — Но я его не убью. Его судьба в руках Алекса.

Я едва удержался от того, чтобы закатить глаза и еще раз глянул на «топор» после чего, кажется, понял, почему Говарду сейчас было так хреново. Ведь это был не топор вовсе, а заточенная кость.

Черная кость.

Моя кость.

Я возмущенно нахмурился. Да вы издеваетесь.

Со стороны стола раздался тяжелый металлический звук. Мы с Рэджи обернулись практически одновременно.

Отец был по-прежнему слеп. Металлические протезы с виднеющимися за верхним слоем небольшими фиолетовыми кристаллами были гротескно прикреплены к его конечностям — они и издавали скрежет при каждом движении. Да, он больше не был похож на обрубок, но не могу сказать, что новое амплуа было разительно лучше. Такие же пустые глазницы, серые механические руки с ногами… существо куда сильнее напоминало недоделанного киборга, нежели папу, которого я запомнил.

Освоился с равновесием отец не сразу, но, тем не менее, довольно быстро. Рэджи подбежал к нему и подстраховывал, приговаривая себе под нос что-то вроде «Теперь все будет по-другому», Говард же был больше занят раной в своем плече.

Я не знал, мне сейчас радоваться или… плакать. Все сильнее проступало желание истерично рассмеяться — вполне естественная психологическая защита.

— Марк, — раздался голос… отца. Столь знакомый и между тем бесчувственный. Несмотря на пустые глазницы, он повернул голову в мою сторону и, казалось, смотрел прямо на меня, — Ты…

А что я? Родион пытался убедить меня, что он — не отец вовсе, а какой-то «гребанный» сквернорожденный. Что ж, я пытался себя убедить, что это действительно так — и, увы, бессознательное показало мне фигу. Это можно сравнить с тем, как ты смотришь на фотографию покойного близкого. Хочешь не хочешь, а эмоции и воспоминания накатывают. Вот только в моем случае эта фотография еще и ожила.

Увы, отец так и не договорил, что именно «я» или что он там хотел сказать. Он оборвался на полуслове и обвел помещение «взглядом», если так можно сказать. Несмотря на отсутствующие глазницы, казалось, отец все равно «видел».

— Пятнадцать человек. У входа в здание.

Все, что могло пойти не так — пошло не так.

Я широко распахнул глаза и быстро осмотрелся по сторонам. Рэджи начал тянуться к оружию за спиной, Говард продолжал сжимать свою рану рукой, но даже несмотря на зеленые узоры навыка регенерации, просвечивающие через разорванный костюм, легче ему не становилось, Родион же… пропал.

Сукин сын.

Пахло все это очень дурно. Моя команда по спасению собственной задницы из западни оставляла желать лучшего и состояла из двух полоумных мертвецов, вернувшихся с того света, и еле-еле живого дядюшки Говарда с залитыми кровью глазами. Ну, разумеется, еще где-то рядом был старик, но учитывая его свойство загадочно исчезать в критические моменты, помощник из него так себе.

Хорошо. Пятнадцать человек у входа. Благо, было не так много вариантов, кому они могли подчиняться — либо Белецкий уже прознал про нападение на лабораторию и прислал своих ребят разобраться, что к чему, либо… снова спецслужбы. Честно говоря, ни малейшей идеи о том, как бы они нас нашли, у меня не было, однако моя жизнь в последнее время складывается наизабавшнейшим образом. Начинало казаться, что каждый школьник, норовивший всунуть мне какой-нибудь флаер у входа, непременно должен был оказаться секретным агентом или легавым под прикрытием, а потому я нисколько не удивлюсь и такому исходу.

Отец словно ушел в себя и, уведомив окружающих об угрозе, сразу же замолчал. Учитывая картину, которую мы застали в коридорах на подходе в лабораторию, чудес тактики и стратегии от Рэджинальда ожидать не приходилось. По его одновременно гневному и пустому взгляду было понятно, что он скорее просто ворвется в первую встречную толпу и начнет кромсать всех налево и направо, подход рабочий, однако несколько недальновидный.