999999999 маны. Том 3 - страница 57

Чем дольше агент об этом думал, тем более странным ему казалось происходящее. Если Белецкий так сильно пекся об этом месте всего какую-то неделю назад, то почему сейчас здесь пусто? Малочисленная охрана была перебита, главный вход и его окрестности превращены в решето, УБИ, даже если считать только тех, кто приехал уже после отряда Баркер — битый час переворачивают каждый подозрительный камень под клиникой… и все же от самого хозяина заведения до сих пор ни слуху ни духу?

Вариантов, к сожалению, остается немного. Либо Вульфрик по какой-то неведомой причине действительно не знает о том, что творится на его собственности у него же под носом… либо всё, что могло представлять для главы клана опасность, было вывезено отсюда как только он узнал, что УБИ в курсе о лаборатории. И Рубан еще не замечал в этом мире летающих единорогов и кисельных рек, чтобы всерьез допустить вероятность варианта номер один.

Он не был уверен в том, что сейчас хоть сколько-нибудь уместно использовать это слово, однако радовало только то, что история курсантов, которых он опрашивал несколькими часами ранее, скорее всего, не была полным бредом. Мало кто был способен разобраться с агентами УБИ так быстро, но то, что ему рассказывали о Рэджинальде Гримме, сходилось с произошедшим. И если просто предположить, что остальные части истории — про отца Марка и старика — тоже были правдивы… все ниточки так или иначе тянулись к делу Белецкого.

Рубан несколько секунд рассматривал догорающую сигарету у него в руке, после чего скривился и щелчком отправил её в сторону. Похоже, пора прекращать ходить вокруг да около с этим ублюдком. Убийство даже одного агента было очень серьезным прецедентом, который Империя не могла оставить без внимания, а когда речь идет о пятнадцати, то и подавно. Мужчина твердо решил, что сделает все возможное, чтобы над головой Вульфрика Белецкого разверзся небольшой ад.

Сигарета упала на землю одновременно с тихим скрежетом тормозов белого автомобиля, остановившегося в паре десятков метров от Рубана. Водитель открыл свою дверь и тут же поспешил к задней. Он учтиво нажал на ручку и подал руку даме в длинном бежевом платье, она взяла её и аккуратно шагнула на улицу, где оглянулась по сторонам. На водителя женщина более не смотрела.

Вслед за ней вышел длинноволосый мужчина. Он выглядел несколько старше, чем она, был одет в строгий деловой костюм пурпурного цвета и, кажется, был чем-то весьма раздосадован, так как его брови были нахмурены настолько, что, казалось любой, кто сейчас осмелится с ним заговорить, уйдет домой с парой синяков под глазами.

Рубан заметил их не сразу, а лишь когда один из его подчиненных остановил их на границе места преступления. Глаза агента широко распахнулись. Даже в таком опустошенном состоянии ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы подскочить к молодому бойцу, который не понимал, что любое лишнее слово сейчас могло значить для него потерю карьеры, если не жизни.

— Извините, но здесь произошло преступление, и я не могу пропустить вас к… — уже со стороны было заметно, что парень не в курсе, кто сейчас находится перед ним.

— Потише, дружище, — агент положил руку ему на плечо и улыбнулся. — Всё в порядке.

Услышав это, на лицах парочки появилось холодное одобрение. Боец же непонятливо уставился на старшего и, пожав плечами, отправился к остальным сослуживцам.

— Понабирают всякую темноту по деревням, — Рубан продолжал улыбаться. — Приношу извинения, господа Шрауты.

— Агент Рубан, — без лишних церемоний произнес мужчина с черными, как смола, волосами. Было заметно, что он не в настроении выслушивать оправдания УБИшника.

УБИшник кивнул.

— Здравствуйте, Грант. Давно не виделись, — следом он повернулся к спутнице Гранта Шраута. — Варвара, — агент кивнул.

Сказать, что он недолюбливал всю аристократическую мразоту, было всё равно, что ничего не сказать. И если с большей частью знатных шишек он бы никогда не позволил себе юлить и откланиваться, то Шрауты… даже для него были слишком большой рыбой.

Второй по значимости клан Империи, но де-факто самый сильный из всех, глава их клана и родоначальник был учеником самого Императора. И самое странное, что он до сих пор оставался жив. Они чтили традиции и выполняли функцию регулятора общества, да что там — почти закона. Само их имя было нарицательным, а потому они делали все возможное, чтобы не опорочить и не очернить его недостойными. Это Рубану доходчиво объяснили, когда он несколько лет назад впервые познакомился с Грантом, забирая его дочь в академию.