999999999 маны. Том 3 - страница 71

Впрочем, нет особых причин полагать, что отношение служб безопасности друг к другу не было всего лишь частным показателем настроений в клановской среде. Я всегда знал, что кланы недолюбливают друг друга. А хорошие отношения налаживаются только ради выгоды… или возможности удачно вставить нож в спину, как произошло с моим отцом.

Как бы там ни было, взаимоотношения пешек меня особо не интересовали. Остальных, по всей видимости, тоже, потому что Родион даже не озадачился тем, чтобы посмотреть по сторонам. Я решил последовать его примеру и просто быстрее двигать ногами к нужному поезду.

Напротив административных зданий расположились десятки переплетенных, как паутина, железнодорожных путей, заполненных вагонами, товарными поездами и прочими составами, которые рабочие должны были укомплектовать и подготовить к отправке. Сначала я подумал, что среди такого множества транспорта будет трудно найти нужный нам поезд, однако эти опасения оказались напрасны.

Похоже, личный состав Остриха мог потягаться по количеству вбуханных в него денег со многими яхтами. Двухэтажный, обшитый светло-серым, почти серебряным металлом — он сверкал на утреннем солнце и больше походил на титановую крепость на колесах, чем на поезд. Если раньше у меня были какие-то сомнения по поводу решения проводить совет именно здесь, то при виде этого монстра они отпали.

Мы почти дошли до входа в единственный из пяти открытый вагон посередине, когда Родион внезапно остановился и посмотрел прямо на Тину. Та удивленно распахнула глаза.

— Извини, — он неловко скривился. — Но не думаю, что ты понадобишься нам внутри.

Девушка непонятливо покачала головой.

— И… зачем ты меня сюда тащил?

— На случай, если наш друг внутри не справится, — старик развел руками. — Как видишь, все прошло благополучно.

Я фыркнул.

— Вот так просто?

— Да, Марк. Вот так просто, — старик поджал губы. — Может, тебе пока непонятна концепция плана «Б», однако я знаю, что делаю. И тебе советую научиться, — он перешел на шепот, — если хочешь рассчитывать хотя бы на что-нибудь, кроме своего бессмертия. К тому же на совет все равно не пускают больше двух представителей от клана.

Тина злобно нахмурилась. Было видно, что ей хочется обложить старика матом, однако девушка сдержалась. Он это заметил.

— Но я я про тебя не забыл, — старик ухмыльнулся. — Советую найти родителей.

— Родителей? Что?

Объяснять ей Родион ничего не стал, а лишь вытащил из кармана ключи от грузовика и вложил их в руку девушки.

— Давай, — его тон стал более строгим. — Времени не так много.

Тина раздраженно выдохнула и, окинув нас всех в последний раз взглядом, развернулась и быстро зашагала в сторону выхода.

Я не знал, как на это реагировать. С одной стороны, старик был прав… но с другой, разве нам бы помогла Тина, не окажись мы в списках? Учитывая всю эту охрану, вряд ли значок УБИ что-то бы решил. У меня сложилось впечатление, что старик просто тянул время, не отпуская Тину раньше нужного.

Но в какой-то мере я был рад, что девушка останется в безопасности. В конечном итоге, она единственный человек, которого я мог с натяжкой назвать другом. Остальные либо мертвы, либо… Сара.

Проследив за тем, чтобы Тина спокойно покинула территорию станции, мы вошли в вагон. Бордовый ковролин, деревянная обшивка и приятный свет. Здесь все было совсем не так, как в тех поездах, на которых мне довелось кататься. Не могу сказать, что мои вкусы совпадали со вкусами господина Остриха — весь этот задел под гостиницу прошлого века казался немного вычурным — однако… хозяин — барин.

Не успел я толком оглядеться, как неприметная дверь около входа распахнулась и к нам из купе выбежал мужчина лет тридцати в бордовой, под стать ковролину, униформе. Он натянул на себя отрепетированную улыбку и хотел было начать проговаривать заученные слова приветствия, когда его брови сдвинулись в нахмуренном жесте.

— Извините, — он посмотрел сначала на меня, а затем и на Говарда с Родионом, — я не уверен, что вы есть в списках на посадку.

Парень старался быть учтивым, однако в его глазах читалась тревога. Очевидно, что он понимал, какие люди сегодня будут пассажирами, как понимал и то, что какие-нибудь залетные зайцы не могли попасть внутрь по определению.