А другой мне не надо - страница 12

«Мы на «ты»?» – Анна сама не понимала, откуда берутся силы к сопротивлению. «Теперь – да», – Веретенников закрыл глаза, будучи уверенным в том, что сейчас Аня сделает все так, как он хочет. «Что-то не припомню», – ответила она и вырвала свою руку.

Больше они не виделись, хотя эсэмэс продолжали приходить с завидной регулярностью по несколько раз в год: на Анин день рождения, на Новый год, Рождество, 8 Марта, Пасху и День Победы. И в пяти случаях из шести Гольцова писала в ответ одно и то же слово – «Взаимно». Порой Андрей Николаевич выбивался из графика, отправляя на два-три сообщения больше, но Анна легко расставалась с не прочитанными до конца эсэмэс, нажимая на заветную клавишу, уничтожавшую все то, что Гольцовой казалось лишним.

«Одна, но пламенная страсть», – подшучивал над женой Толик, давно поменявший ревность на снисходительность к женскому тщеславию. «Я свою жену понимаю, – делился Гольцов с Николаем Николаевичем, мужем Жанны. – Какой женщине не хочется, чтобы ей оказывали знаки внимания? Мелочь, а приятно», – вспоминал он об эсэмэсках Веретенникова и чувствовал себя невероятно благородным, и то потому, что не был знаком с истинным положением вещей.

Больше вспоминать было не о ком. «Я не воспользовалась ни одной возможностью из числа тех, что мне предоставила судьба», – сделала вывод Анна и повернулась к Гольцову. Анатолий даже сквозь сон почувствовал, как супруга прильнула к нему, и тут же отозвался, ощупывая ее колени. Аня знала, что за этим последует, и сердито шикнула: «Спи давай. Завтра рано вставать». «Утром?» – пробормотал Толик, зная, что особенно в эти часы жена вспыхивает, как спичка, от любого прикосновения. «Утром-утром», – пообещала ему Аня и сознательно развернулась к мужу спиной, чтобы скорее заснуть.

Утро ворвалось в дом телефонным звонком. «Что-то случилось!» – вскочила с кровати Аня и, обернувшись простынею, понеслась в коридор, чуть не сбив Игоря с ног.

– Алло! – прокричала Анна в трубку, но вместо ответа услышала короткие гудки.

– Кто? – зевнув, поинтересовался Игорь и почесал подбородок, пытаясь на ощупь определить величину щетины: он отращивал бороду.

– Откуда я знаю? – вспылила мать и хлопнула трубку на рычаг. – Вы с отцом так до сих пор и не установили определитель номера.

– Мы установили, – напомнил ей сын, – но кое-кто до сих пор не оплатил эту услугу.

– Скажи об этом своему отцу, – буркнула Аня и, чмокнув сына в лоб, проворчала: – Доброе утро.

– Очень доброе, – саркастически ответил ей Игорь и поспешил в ванную комнату.

– Я первая, – оттолкнула сына Анна и постаралась его опередить.

– Не спорьте, – подал голос Гольцов, имевший право первого визита в «комнату со всеми удобствами».

– Куплю себе биотуалет, – проворчал Игорь, но право отца оспаривать не стал и, подпрыгнув, повис на турнике, помня о рекомендациях испарившейся Леночки, призывавшей его к здоровому образу жизни.

– Помогает? – поинтересовалась Анна, со стороны напоминавшая греческое изваяние женщины в хитоне.

– Попробуй, – предложил ей сын и подвинулся, освобождая место на турнике.

– Как ты себе это представляешь? – поинтересовалась Аня, придерживающая одной рукой свое импровизированное одеяние.

– Слушай, мам, – Игорь спрыгнул вниз. – Я, конечно, не знаю, но что это за привычка у вас, у женщин, спать без всего? Объясни мне, зачем вы тогда все эту розово-голубую фигню покупаете, чтобы потом ею не пользоваться?

Вопрос застал Аню врасплох, и, чтобы не выдать собственной растерянности, она автоматически выпалила:

– А сам ты что по этому поводу думаешь?

– Мам, я тебя умоляю. Неужели ты до сих пор не поняла, что, как только ты задаешь мне вопрос: «А сам ты что думаешь по этому поводу?», я сразу догадываюсь, что тебе нечего мне сказать?

– Ну почему же нечего, – приняла вызов Анна. – Очень даже есть что. Во-первых, не мог бы ты уточнить, какое количество женщин продемонстрировали тебе «розово-голубую фигню», чтобы я могла доверять твоим данным. Во-вторых, позволь тебе задать вопрос: почему в присутствии женщины, то есть меня, ты ходишь в трусах, да еще с изображением совокупляющихся кроликов? И в-третьих, с каких пор, Игоречек, ты стал так неадекватно реагировать на обнаженные женские руки и плечи, причем материнские? Или я уже выгляжу так, что мой собственный сын испытывает чувство неловкости?