А главное - верность... Повесть о Мартыне Лацисе - страница 35
В Петроградском комитете партии, стоявшем на позициях условной поддержки Временного правительства, осудили это решение. Однако выборжцы продолжали свои линию: во всем Петрограде, во всей стране — двоевластие, а у них — власть в руках Советов рабочих и солдатских депутатов.
Ленин еще был в эмиграции. Ждали его приезда. И с особым нетерпением ждали на Выборгской стороне. Верили: Ленин одобрит их.
А пока что Мартын — с собрания на собрание, с митинга на митинг, подбирал командиров для отрядов Красной гвардии, доставал оружие, проверял, как идет обучение красногвардейцев, создавал новые большевистские ячейки…
Размышляя, Мартын не заметил, как дошагал до Финляндского вокзала. Ничем не приметное двухэтажное здание.
Что творилось здесь 3 апреля… То был понедельник, но нерабочий день — второй день пасхи. Утром сестры и брат Ленина получили телеграмму о его приезде. Он просил сообщить об этом в «Правду».
Мария Ильинична пришла в клуб «Правды», а там оказались Мартын Лацис, Подвойский, Женя Егорова.
— Финляндский вокзал в нашем районе! — воскликнул Мартын. — Ильича выйдут встречать тысячи рабочих!
— Но заводы закрыты — пасха, — заметила Мария Ильинична.
— Это же Выборгская сторона, каждый большевик поведет за собой полсотни, а то и сотню!
Николай Ильич Подвойский, который возглавлял военную организацию большевиков, пообещал, что вместе с рабочими на вокзал придут солдаты и матросы. Пусть Ленин сразу увидит, какая у нас сила.
Позвонили секретарю Петроградского комитета Глебу Ивановичу Бокию.
Мартын и Женя поспешили на Большой Сампсониёвский проспект, где размещались и райком, и совет, и штаб Красной гвардии. Там — полно народу.
Мартын собрал всех.
— Ленин приезжает. Как будем встречать?
Предложение за предложением:
— Написать плакаты, что приезжает, и с ними — по улицам! Чтоб все узнали!
— Финляндский вокзал в порядок привести: окна, полы помыть!
— Подарок бы памятный!
Все задумались: какой?
И тут Покотилов-старший лучше всех придумал:
— Вручить товарищу Ленину партийный билет члена нашей организации!
Лацис и раньше знал Покотилова, а теперь накрепко запомнил — такую подал дельную мысль.
Партийных билетов раньше никто не имел, только начали выдавать. Для Ильича действительно памятный подарок.
— Кому поручить это почетное дело?
Снова Иван Иванович-старший поднял руку:
— Тому, кого товарищ Ленин сам знает! От знакомого — чувствительней!
— Кого из наших Владимир Ильич знает в лицо?
Наступило молчание. Мартын обвел взглядом товарищей.
— Меня вроде бы должен помнить, — стеснительно промолвил Иван Дмитриевич Чугурин — рабочий с завода «Айваз».
Скромен товарищ Петр, такая его партийная кличка, а ведь член партии с девятьсот второго года.
— В одиннадцатом году был слушателем в его школе в Лонжюмо, — пояснил Иван Дмитриевич.
А у Покотилова еще одна знатная мысль:
— Широкую красную ленту Чугурину через плечо. Чтобы из всех, кто будет встречать, выделялся. Тут Женя Егорова сокрушенно заметила:
— Предвидеть бы такое, оставили б для товарища Ленина билет номер один.
— А какие номера сейчас у тебя идут? — спросил Лацис.
— Последний выдала пятьсот девяносто седьмой.
— Тогда товарищу Ленину выписывай шестисотый, чтобы круглое число!
Тот апрельский вечер был теплым. Людей собралось — многие тысячи. Поезд с Белоострова запаздывал — пришел лишь в начале двенадцатого. Но близились белые ночи, и небо над Петроградом еще не стемнело.
Только Владимир Ильич спустил ногу с площадки вагона на ступеньку, как военный оркестр заиграл «Марсельезу». Вытянулись и замерли матросы в почетном карауле. Их командир отдал рапорт. Покатилось «ура». Первые рукоплескания. Вот и Чугурин подступил к Ленину. Широкая красная лента действительно выделяла его.
— Владимир Ильич! Я товарищ Петр…
Ленин протянул руку, хотя узнал не сразу. Но узнав, воскликнул:
— Как же, как же — Лонжюмо!
— Выборгский партийный комитет поручил мне вручить вам партийный билет и просить вас быть членом нашей районной партийной организации!
Владимир Ильич принял билет, поблагодарил и еще раз пожал руку Чугурину.
Там, на перроне, Мартын не думал, что в ту же ночь ему удастся узнать у Ленина, правы ли были выборжцы, приняв резолюцию, которую Петроградский комитет не признал. Но после триумфального проезда Ильича на броневике от вокзала до дворца Кшесинской, человек шестьдесят партийных работников вместе с Лениным собрались на втором этаже дворца в бывшей столовой.