А главное - верность... Повесть о Мартыне Лацисе - страница 50

Медленно двигался пароходишко. Нелегко преодолеть стремительный бег широченной Волги к далекому Каспию. Но Мартын никуда не торопился. Все совершится завтра. Завтра они вместе с Иваном Ивановичем-младшим должны арестовать всех участников заседания савинковцов.

Собрались в небольшом банкетном зале ресторана при гостинице, где остановились Мартын и Иван Иванович. За длинным столом — двадцать три заговорщика и два чекиста. Отмечали именины Алексея Ивановича. Самое примечательное, что именины не были придуманы для маскировки, действительно, такое совпадение — день его ангела.

Ресторан, как и гостиница, принадлежал крупнейшему фабриканту города Крестовникову. Сам Крестовников бежал, а сын его, капитан, муж Александры Алексеевны, жил то в Казани, то в Новой Слободке, то пробирался в захваченную белыми Самару. Он вернулся из Самары, когда Алексей Иванович и Александра Алексеевна прикидывали — у кого из членов организации завтра собраться.

Капитан Крестовников всегда быстро принимал решения:

— У меня в ресторане! — воскликнул он.

— А не опасно? — Алексей Иванович ухватился за бакенбарды.

— Какой черт! Наоборот! Кому придет в голову, что мы заседаем в самом центре города? А командует теперь рестораном мой бывший официант, всеми потрохами преданный отцу и мне. Он устроит нас в банкетном зале, обособленном от других помещений, с отдельным входом. Сам дьявол к нам не проберется!..

Во главе стола — Алексей Иванович, справа от него — Мартын, слева — Александра Алексеевна и капитан Крестовников. Иван Иванович сел за противоположным концом стола, так им с Лацисом будет легче. взять всех на прицел. Ровно через сорок минут после начала заседания, когда заговорщики успеют рассказать главное, они будут арестованы.

Мартын не мог сказать, что полностью спокоен. В годы подполья он сжился с опасностью. Часто говорят: привык. Он убежден, что привыкнуть нельзя, а главное — это пошло бы во вред: чтобы справиться с опасностью, надо ее ощущать, тогда острее работает мозг, точнее реакция. Вот трусить нельзя, трусость засасывает, как тина. Конечно, младшему Покотилову сложнее, его нервы не так закалены. Но перед тем как спуститься из номера в ресторан, Мартын не говорил ему никаких ободрительных слов. Парень крепкий, из тех, кто взнуздает медведя и на спину вскочит. Но волнения не избежать. Можно похлопать по плечу, можно улыбнуться: все, мол, в ажуре! Однако ни фразы, ни жесты, ни улыбки волнения не укротят. Два десятка офицеров, для которых убийство — профессия, у каждого пистолет, и каждый мастерски владеет им, все прошли войну, многие награждены крестами за храбрость и, без сомнения, умеют постоять за себя, а у них двоих, взявшихся за такую операцию, что у них за плечами?..

Чем же может помочь Мартын Ивану Ивановичу? Собственным примером. Только собственным примером! В нем вспыхивали искры беспокойства, но он быстро гасил их. Он уверен в успехе: оружию савинковцев противопоставит более сильное — внезапность!

Не знал, не догадывался Лацис, что его самого подстерегала внезапность: Ян Судрабинь тоже был приглашен на расширенное заседание штаба…

Заседание открыл Алексей Иванович. Он был в хорошо сшитом штатском костюме, в твердом воротничке, при галстуке и изнывал от духоты. Руки его все время находились в движении — то платком вытирал лоб, то проводил пальцами по бакенбардам, словно выжимал из них капли пота.

Он сообщил, что к ним прибыл представитель главного штаба, цель которого ознакомиться с состоянием дел в казанской организации и передать важные директивы.

Следом встал капитан Крестовников.

— Господа, — обратился ко всем, — прежде чем начать деловой разговор, прошу наполнить бокалы. Жестокие и мрачные наши дни сегодня осветил ангел-хранитель дорогого и глубокоуважаемого Алексея Ивановича. К сожалению, у нас нет возможности даже кратко отметить все его заслуги и достоинства. Их, к счастью для нас, много. Выпьем за именинника и за нашу победу!

Когда все подняли рюмки, Мартына обожгла мысль: он же никогда не пил водки. За всю жизнь не сделал ни глотка. Тем более не следовало сейчас. И Покотилов смотрит на него вопрошающе… Сколько существенных мелочей, которые никак не предусмотришь. Он не выпьет — Иван Иванович не дотронется. Это может показаться подозрительным. И в то же время… А вдруг опьянеет… Он даже не знает, как на него подействует водка. И времени на размышление пет, уже все поднесли рюмки к устам. Мартын только пригубил, поставил рюмку на стол, протянул руку Алексею Ивановичу.