А почему бы и нет - страница 23

Вот и сегодня я сообщил родителям о радикальном изменении своих планов на будущее не для того, чтобы услышать от них совета, а только потому, что они об этом спросили.

Когда солнце было уже на горизонте, мы встретились с Геннадием и пошли к своим друзьям, чтобы окончательно договориться с ними о совместной поездке. Мы, как могли, рекламировали будущую счастливую жизнь геолога, хотя сами, кроме романтизма, ничего не знали, и многое на ходу придумывали, чтобы рассеять все сомнения.

Ровно в три часа двадцать пятого июля пятьдесят седьмого года – не знаю, почему это время и дата врезались в мою память – мы, четверо друзей, молодых, красивых, надеюсь, ещё не оперившихся, завалились с пачками бумаг в почтовое отделение. Так много молодых людей вместе здесь почти никогда не собиралось, поэтому девушка – почтовая работница – уделила нам много внимания. Все бумаги были проверены, надёжно и правильно упакованы и приняты для отправки по назначению.

А мы – четверо друзей – почувствовали, что сбросили гору со своих плеч и, весело балагуря, стали обсуждать только что свершившееся событие. Главным его пропагандистом и защитником был, конечно, я. Можно сказать, что Гена тоже встал на мою позицию, а вот Саша с Володей до сих пор были в растерянности, хотя пути назад уже не было.

Дни пролетали в ожидании вызова на экзамен и подготовки нашего отъезда. Волнение с каждым днём нарастало. Вот уже конец июля, потом первое, второе августа – приёмные экзамены начались, а вызова для нас всё нет и нет. Мы опаздываем, а это грозит крахом наших и, особенно моих, планов.

Четвёртого августа моё терпение кончилось, и я предложил друзьям ехать на экзамены без вызова. Гена и Вова согласились с моим предложением, а Саша категорически отказался.

– А ты уверен, что есть смысл ехать без вызова? – всё снова и снова возникали у Гены сомнения в правильности такого решения.

– Я уверен, смысл будет, если мы все вместе будем добиваться. Надо пробовать. А почему бы и нет!

Через день мы втроём предстали перед приёмной комиссией, которая отказала нам в рассмотрении документов по причине опоздания на несколько дней.

Нам ничего не оставалось делать, как пойти на приём к директрисе техникума и, апеллируя к ней с доказательством того, что мы вызова не получали, просим принять у нас экзамен. Надежды на положительное решение было мало, но, наша настойчивость, честность и справедливость директрисы сделали своё доброе дело. Нас допустили до вступительных экзаменов, но сказали, что мы уже не сможем влиться в общий поток и будем без подготовки по сокращённому графику сдавать все экзамены. Это трудно, но у нас не было другого выхода. Мы после десятого класса поступали сразу на третий курс, а экзамены пришлось сдавать вместе с группой после седьмого класса. Мы с Геной и Вовой быстро, задолго, до окончания, отведённого для письменной математики времени, всё решили и, чтобы не скучать, тайно помогали семиклассникам.

Не размусоливая дальнейший ход экзаменов, скажу сразу, что мы с Геной успешно преодолели все препятствия вступительной экзаменационной сессии и стали студентами геологоразведочного техникума. Володя не смог преодолеть представшую перед ним преграду и, расстроившись, поехал домой.

Я так подробно описал процесс нашего с Геной поступления в техникум не потому, что мне захотелось похвалить себя, а лишь для того, чтобы показать, что от его положительного или отрицательного исхода зависела вся наша дальнейшая жизнь.

Начало нашей свободной и счастливой жизни оказалось совсем не таким безмятежным. Из-за того, что мы, как опоздавшие абитуриенты, всё же были приняты в техникум, мы, по мнению руководства, каким-то образом должны быть наказаны. Эта карательная мера была применена к нам в виде отказа места в общежитии. Мы с Геной возмущались таким отношением, но, всё-таки были вынуждены искать съёмную квартиру. Не удалось нам найти подходящую квартиру, и сняли только уголок в маленьком частном доме.

Хозяйка дома тётя Нюра – милейшая женщина и двое её детей, одинакового с нами возраста, стали нашей новой семьёй. Символическая плата за проживание, получаемая тётей Нюрой от нас с Геной, не была равноценной той доброте, заботе, вниманию и обслуживанию, которые мы получали от новой семьи.