Абхазская повесть - страница 63

- Что смотришь? - сказал Пурцеладзе. - Знакомься. Обловацкий, Сергей Яковлевич, с ним будем проводить операцию. Рассказывай, как дошел. Только не очень громко, - предупредил он, кивнув на дверь.

Сандро с жадностью наблюдал, как хозяин дома ставит на стол тарелки с едой.

- Как дошел? - повторил вполголоса Пурцеладзе.

Забыв об усталости, Сандро начал рассказывать, как он шел по дороге, почему-то твердо веря, что встретит Минасяна. Говоря о встрече и схватке, он как будто снова пережил все происшедшее.

- Микава говорил тебе, что Минасян должен встретиться с человеком у Красного моста? - перебил его Обловацкий.

- Говорил. А вы откуда знаете?

- Тоже от Микавы! Мы второй день наблюдаем за человеком в орешнике цебельдинской дачи. Днем он крутится в подлеске, недалеко от моста и дороги, а на ночь уходит в чащу. Видимо, это и есть связной, - пояснил Сергей Яковлевич.

- Как же после схватки Минасян побежал в обратную сторону? - удивился Пурцеладзе.

- А вы, Володя, хотели бы, чтобы, перепрыгнув через Сандро, он устремился прямо в Цебельду? - улыбнулся Обловацкий.

- Если бы мне предстояла встреча, я не терял бы времени, - сухо ответил Пурцеладзе.

Сандро вмешался в разговор и сказал, что, вероятно, Минасян знакомыми тропинками, минуя селение, придет к мосту.

- Надо подумать, как нам захватить обоих! - решил Обловацкий. - Давайте вашего человека! - обратился он к хозяину дома.

Тот кивнул и вышел в другую комнату.

- Кто там? - наклонившись к Пурцеладзе, шепотом спросил Сандро, но Володя сделал вид, что не расслышал.

- Ты ешь, а то голодный останешься!

За дверью раздалось покашливание, и в комнату вошел пожилой человек в черной черкеске. Не торопясь, он подошел к столу, приложил руку ко лбу, губам и груди и с достоинством поклонился. Лицо его было незнакомо Сандро.

- Садись, Измаил! - пригласил его Обловацкий. - Когда у тебя был человек с перевала?

- Три дня назад.

- Ты хорошо его знаешь?

- Конечно!

- Откуда он, как зовут и как часто ты его видел?

Измаил рассказал, что это Коста из-под Теберды, у него там небольшое хозяйство. Чтобы заработать, он иногда сопровождает туристов на ближайшие вершины, а то и до перевалов. Несколько раз он приходил в Ажары, приносил письма.

- Тебе? - удивился Пурцеладзе.

- Нет. Через меня для Эмхи, - насупился Измаил.

- Сегодня мы показали тебе издали человека. Это он? - спросил Обловацкий.

- Он!

- Тогда давай решать, как захватить его и Минасяна. Садись, смотри на карту. - Обловацкий подвинулся и освободил место на скамейке. - Вот мост, видишь? Вот дорога на Амткелы, оттуда дорога на Домбай и Марух.

- Нет. Туда он не пойдет! - уверенно возразил Измаил и погладил бороду. - Пойдет, как пришел. Через Клухорский перевал.

- Значит, здесь, вот этой дорогой?

Обловацкий провел карандашами и взглянул вопросительно на Измаила. Тот нагнулся над столом, долго рассматривал карту, потом поднял голову, осмотрел всех и сказал:

- Здесь! - и ткнул пальцем в узкую ниточку дороги.

За крайними домиками широко раскинувшегося селения, расположенного в седловине, дорога, крутясь по отлогому склону, спускалась в ущелье.

Далеко внизу, над пересохшей рекой, над осыпями серо-бурых обточенных камней, краснела железная коробка моста. Перебежав его, дорога уходила в густой кустарник, сужаясь, круто поднималась в гору и терялась в плотных зарослях рододендрона.

На девственной земле, в разросшемся придорожном подлеске, буйно перемешивались самшит, иглица, боярышник, вечнозеленая лавровишня и множество других растений, густо затянутых лианами, колючей и цепкой ежевикой. Разлапистый папоротник и остролист плотно прикрывали редкие прогалины и прятали от любопытного взгляда их обитателей. Толстый ковер опавших и гниющих листьев скрадывал шорохи. Тишину нарушала только вода. Скапливаясь в выемках и ямах, она упорно протачивала себе дорогу вниз и, монотонно стуча прозрачными каплями, напоминала о жизни.

Густая стена подлеска незаметно переходила в плотные ряды дуба, граба, бука и каштана. Обтянутые частой паутиной жимолости, плюща и дикого винограда, деревья, как цепями были прикованы к этой земле. Влажная и сумрачная полутьма была полна запахов, но все их забивал одуряющий аромат азалии. Быстые черные дятлы деловито и молчаливо перелетали дорогу и прятались в густой листве. Вертлявые сойки с коротким посвистом проносились вдоль кустов. В глухой чаще, прячась от жары, залегали звери. Солнечные лучи золотыми пятнами лежали на выбеленых дорожных плитах. Из селения еле долетали редкие удары кузнечного молота.