Абы не в пекло - страница 9

— газету «Спид-Инфо»? 3 за 2001 год;

— утверждённый командиром план работы части на четвёртый квартал 1999 года.

При составлении описи Стецько сидел хмурый, а под конец заявил:

— Ну и подавитесь.

— Не хами, — посоветовал ему Сергей. — Куда собрался-то?

— Не твоё дело.

— Думаешь, я больше никаких заклинаний не знаю?

Домовой поразмыслил и сказал:

— Пошли пошепчемся.

Они с Сергеем вышли в пустынный коридор штаба, сели на подоконник. И вот что поведал домовой:

— Когда-то пирамид на плато Гизы было не три, а четыре. За четвёртой начиналась взлётно-посадочная полоса для космических кораблей, но затем её частью разобрали арабы на постройку мечетей, частью засыпало песком.

— А четвёртая пирамида? — спросил Сергей.

— Уничтожили. Её развалить было легче всего. Так вот, лет эдак двадцать пять тысяч тому, туда спустился космический корабль пришельцев, величавших себя теллурианцами. Все языческие боги вашей планеты собрались к месту посадки. Ну и битва же была там, доложу я тебе! В итоге теллурианцам пришлось убираться.

— Слушай, друг, — перебил Сергей. — Допустим, боги бились с инопланетянами. Возможно, это происходило двадцать пять тысяч лет назад. Ну а ты-то куда пёрся с краденым вещмешком?

— Теллурианцы вернулись, — мрачно заметил домовой. — Для их боевых катеров вполне сгодится взлётно-посадочная полоса вашего аэродрома. Они засекли её со своего космического корабля, когда у вас полёты были. Высадка этой ночью. А я бегу потому, что мне жаль смотреть, как вас всех здесь в клочья порвут.

— Да ну, — сказал Сергей. — Неужто они такие непобедимые?

— Давай посмотрим на вещи реально, — предложил Стецько. — Авиация на Украине практически уничтожена. Сколько в вашей бригаде самолётов, способных взлететь и вступить в воздушный бой? А лётчиков? Молчишь? Теллурианцы же выставят двести боевых катеров. Да и на земле вам придётся туго. Ты когда-нибудь видел теллурианского боевого робота? Железяка из сверхпрочных сплавов, весит около шестнадцати тонн, имеет на борту восемнадцать видов вооружения, в том числе маленькую ядерную бомбочку средней мощности, а так же системы наведения и слежения. На каждом катере их четыре штуки, вот и считай.

— Так что же нам теперь делать? — спросил Сергей. — И откуда ты всё это знаешь?

Домовой почесал затылок и ответил:

— Я всё знаю. А насчёт того, что делать — есть одна мыслишка. Теллурианский боевой катер не может садиться в тумане и при низкой облачности, как ни смешно это звучит. У них на планете атмосфера сухая, под наши условия они свою технику не приспособили. Вот если бы…

— Да ты издеваешься! — заорал Сергей. — Я что, умею туман напускать?!

— Попроси кого-нибудь.

Сергей злобно плюнул и убежал в дежурку. Там он походил туда-сюда, а затем взял трубку прямого телефона и заказал метео. Ему ответил дежурный синоптик.

— Витя, а выпиши-ка шторм-предупреждение, — предложил Сергей.

— В честь какого праздника?

— В честь тумана и низкой облачности.

Некоторое время из трубки слышалось только ошарашенное молчание, затем синоптик осторожно поинтересовался:

— Серёга, тебя сегодня малярийный комар не кусал?

Сергей положил трубку. Действительно, на небе ни облачка, атмосфера прозрачная, а на теллурианский корабль шторм-предупреждения их бригады навряд ли поступают.

Сергей вышел в коридор. Стецько всё так же сидел на подоконнике и болтал ногой.

— Сотри пентаграмму, сволочь, — ласково сказал он.

— Ты намекнул, что можно попросить кого-то напустить туману.

— Ну намекнул. А чего ты попёрся звонить в метеослужбу? Меня не мог до конца выслушать?

— Слушаю, — ответил Сергей, присаживаясь на подоконник рядом с домовым и стараясь не выйти из себя.

— Надо пообщаться с Чернобогом, — сказал Стецько.

— С кем?

— С Чернобогом. Совсем вы одичали, корней своих не помните. Христиане!

— Ладно, допустим, он сможет напустить туману. Так инопланетяне завтра прилетят.

— Теллурианцы страшно суеверны. Фаталисты. Если у них не выйдет приземлиться, они тут же улетят. Ты собираешься связаться с Чернобогом или найти причину, чтобы этого не делать?

— А выбор у меня есть?

— Нету. Слушай внимательно, повторять не буду.